Но индеец вместо того, чтобы воспользоваться приглашением, огляделся по сторонам, ища кого-то, и спросил:
— Я не вижу здесь краснокожего, который сидел рядом с тобой. Куда он ушёл?
— Наверное, вышел за перегородку.
— Я не заметил, как он выходил. Если тебя зовут Олд Шеттерхенд, то краснокожий наверняка Виннету, вождь апачей.
— Да, это он. А где твой конь?
— У меня нет коня. Я не ехал верхом.
— Как это? Апсарок, находящийся на расстоянии стольких дней пути на юг от своего племени, не имеет коня? Ты что же, потерял его в дороге?
— Нет, я не брал коня в дорогу.
— А также не взял и никакого оружия, кроме ножа?
— Никакого.
— У тебя, наверное, есть для этого важные причины?!
— Я дал клятву, что пойду без коня и только с ножом.
— Почему?
— Потому что команчи тоже были без лошадей и у них не было другого оружия, кроме ножей.
— Команчи? Где они были?
— В горах, недалеко от наших прежних пастбищ в Дакоте.
— Команчи были так далеко на севере? Очень странно.
В голосе Олд Шеттерхенда прозвучало сомнение. Краснокожий насмешливо посмотрел на него и ответил:
— Разве Олд Шеттерхенд не знает, что каждый индейский воин должен один раз в жизни отправиться в Дакоту за священной глиной для трубки мира?
— Не каждый должен это делать и не каждый это делает.
— Но команчи сделали. Они повстречали меня и моего брата, его закололи, а мне удалось сбежать. Вот тогда-то я и дал клятву — и без коня, с одним только ножом последовал за ними и не успокоюсь, пока их не убью!
— Поскольку ты рассказываешь мне о священных обычаях, то пожалуй, знаешь, что ни один индеец по дороге к этим каменоломням не может никого убивать?
— И всё же команчи совершили убийство!
— Гм! Но к чему эти клятвы? Без коня и только с ножом! Как же ты охотишься? Чем ты питался в дороге?
— Я должен тебе рассказать об этом? — дерзко спросил индеец, уверенный в том, что ему удалось обмануть Олд Шеттерхенда.
— Нет, — спокойно ответил тот. — Я не могу только понять, как это можно за всё время столь длительного пути ни разу не сесть на коня?
— Я дал клятву и держу её.
— Нет, ты её нарушил.
— Докажи это!
— Ты сегодня сидел в седле!
— Уф! Уф!
— Да, во время дождя.
— Уф! Уф! — вторично произнёс мнимый апсарок, но прозвучало это наполовину со страхом, наполовину с изумлением. Он вскочил на ноги и остановился перед Олд Шеттерхендом. Белый охотник наклонился, провёл обеими руками вдоль его ног, после чего заключил:
— Твои штаны с внешней стороны мокрые, а с внутренней сухие. Внутренней стороны штанов, прилегающей к бокам лошади, дождь не мог замочить.
