Через левое плечо наискось до правого бедра было перекинуто лассо, сплетённое из множества ремней, на шее же на шёлковой ленте висела трубка, украшенная орнаментом, на чашке трубки были искусно вырезаны индейские знаки. За спиной на широком ремне висела необычайно длинная и тяжёлая двухстволка, а в правой руке мужчина держал лёгкое одноствольное ружьё.
Индеец одет был точно так же, как и его белый спутник, только вместо высоких сапог на ногах у него были лёгкие мокасины, украшенные шерстью дикобраза. Голова у него была ничем не покрыта, а его длинные, чёрные как смоль волосы были перехвачены на лбу ремешком из кожи гремучей змеи. На шее у него висели мешочек с травами, очень дорогая трубка и тройное ожерелье из медвежьих зубов — доказательство его ловкости и отваги, говорящее само та себя, потому что никто и индейцев не может носить на себе трофеи, которые он не добыты собственноручно.
Точно так же, как и у его спутника, у него были и лассо и пояс с кожаными кармашками, за которым торчали и револьверы, и охотничий нож; в правой руке он держал двухстволку в деревянные части которой были часто понабиты блестящи серебряные гвоздики. У него было красивое лицо; глаза, хотя и очень тёмные, казалось, излучали спокойный добрый свет, скулы почти не выдавались, а матовая кожа лица имела лёгкий бронзовый оттенок.
Ни тот, ни другой не обладали богатырским телосложением, они вошли спокойно и скромно, однако их появление привлекло необычайно сильное внимание со стороны, всех присутствующих Громкий говор китайцев внезапно стих, белые рабочие, находящиеся за перегородкой, невольно поднялись с мест, инженер, дорожный мастер и метис сделали то же самое, а бармен в знак приветствия попытался даже отвесить поклон, но получилось это у него очень неуклюже.
Но вошедшие, казалось, совершенно не замечали общего замешательства, вызванного их появлением, индеец поприветствовал присутствующих лёгким, почти незаметным наклоном головы, а белый вежливо поздоровался:
— Добрый вечер, господа! Сидите, пожалуйста, мы не хотел вам помешать. — Сказав это, он повернулся к бармену и спросил: — Найдётся у вас что-нибудь, чем мы могли бы утолит голод и жажду, сэр?
— Конечно, сэр! — незамедлительно ответил тот. — Всё, что у меня имеется, — в вашем распоряжении. Присаживайтесь, пожалуйста, там, возле огня, мистер! Там, правда, уже сидят два охотника, они сейчас как раз вышли во двор, и если вас это устроит, то они потеснятся.
