Осенью 1888 г. разразились событiя, хорошо памятныя всъмъ интересующимся судьбою Средней-Азiи. Событiя эти поразили своею неожиданностью и доказали наглядно непрочность и отсутствiе внутренней связи въ такомъ сильномъ, повидимому, государствъ, какъ Авганистанъ. Если бы не великодушiе и безпримърное въ лътописяхъ безкористiе Россiи - весь Съверный Авганистанъ вошелъ бы въ составъ имперiи и Россия встала бы твердою ногою на Гиндукушъ. Оплотъ, воздвигнутый англичанами противъ Россiи и поддерживаемый цъною громадныхъ матерiальныхъ затратъ, а именно: выдачею 1.200.000 рупiй ежегодной субсидiи, рушился было самъ собого, а занятiе Съвернаго Авганистана и непосредственное сосъдство съ Индiею причиняло бы не мало заботъ и горя остъ-индскому правительству.
Дъло въ томъ, что намъстникъ Съвернаго Авганистана Исхакъ-ханъ, двоюродный братъ эмира Абдурахмана, отложился и просилъ защиты и покровительства у Бълаго Царя. Преданныя эмиру войска бъжали, очистивъ весь Съверный Авганистанъ. Событiя эти застали англичанъ врасилохъ и слъдовали такъ быстро, что уже въ Ноябръ 1888 г. въ памирскихъ ханствахъ и Бадахшанъ водворились законные владътели, а въ Мазаръ-и-Шерифъ - возсълъ Исхакъ-ханъ. Все это случилось въ теченiи одного мъсяца и совпало съ пребыванiемъ моимъ въ Канджутъ. Происшествiя эти чрезвычайно подняли престижъ Россiи и усилили естественную къ намъ симпатiю средне-азiатскихъ народовъ. Для поясненiя насколько симпатiя эта сильна, я позволю себъ привести нъсколько случаевъ, подтвержденныхъ офицiальными письмами и документами:
Уъзжая изъ Канджута, я оставлялъ хана серьезно больнымъ. Тъмъ не менъе, онъ принялъ меня во дворцъ и въ торжественной прощальной аудiенцiи, въ присутствiи сановниковъ страны и пословъ из Гильгита, поручилъ мнъ довести до свъдънiя ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА, что онъ проситъ принять его и страну въ подданство Россiи. Сафдеръ-Али-ханъ, показывая мнъ письмо къ нему Вице-Короля Индiи, между прочимъ, сказалъ: "Вотъ письмо, въ которомъ онъ объщаетъ сдълать страну мою арсеналомъ и казнохранилищемъ Индiи (т. е. переполнить оружiемъ и деньгами). Я ненавижу англичанъ и прогналъ послапцевъ. Я знаю, англичане будутъ мстить мнъ за это, но я не боюсь ихъ, ибо прислонился къ скалъ, на которой незыблемо стоитъ Великiй Бълый Царь". Дальше онъ просилъ снабдить его хотя бы двумя горными орудiямм и сотнею берданокъ, объщая никогда не допустить въ страну свою англичанъ. Ръчъ свою правителъ Канджута закончилъ словами: "я молюсь о здравiи Бълаго Царя, моего Великаго Покровителя" и, повернувшись къ западу, сотворилъ молитву вмъстъ со всъми присутствовавшими.
