Сам до конца жизни не знавший ни одного языка, кроме монгольского, он принял меры к тому, чтобы его преемники не находились в зависимости от иноземных чиновников; с этой целью он позаботился дать образование своим сыновьям и вообще юному поколению монгольской знати.[108]
Что же касается разрушений и избиений, то производились они только во время войны и вызывались «военной необходимостью», как она в те времена понималась. К этому вопросу мы еще вернемся в главе IX.
Итак, управлялось государство монгольское преимущественно кочевниками; из городского населения Чингисхан брал только нужных ему «спецов». При этом лица, привлекавшиеся к делу управления, избирались из людей второго типа по вышеупомянутой классификации. Они составляли тот слой или «отбор» населения, который управлял государством. В империи Чингисхана не было ни одного так называемого «выборного» органа. Он сам отнюдь не считал себя избранным императором, а тем более избранным «народом». Мы видели, что на Курултае 1206 года никакого голосования не было, а следовательно, не было и выбора в строгом смысле слова. Чингисхан не был выбран, а «провозглашен» начальником родов и племен военными вождями, богатырями и князьями, т. е. тем же «правящим отбором». В монгольской империи не было и намека на «народоправство», а было «народоводительство» правящим слоем, составленным из второго психологического типа людей, во главе с Чингисханом.
В основу государства была положена также религия: сам Чингисхан и его сотрудники по управлению были люди религиозные и должны были быть таковыми, но официального вероисповедания объявлено не было. Служащие принадлежали ко всем вероисповеданиям: среди них были шаманисты, буддисты, мусульмане и христиане (несториане). Государственно важно было для Чингисхана, чтобы его верноподданные так или иначе живо ощущали бы свою подчиненность Высшему Существу, т. е. чтобы они были религиозны, независимо от исповедуемой ими религии. Первая статья Чингисова кодекса – «Джасака» – гласила: «Повелеваем всем веровать во Единого Бога, Творца неба и земли, единого подателя богатства и бедности, жизни и смерти по Его воле, обладающего всемогуществом во всех делах».
Впрочем, по утверждению Лэма, у которого мы заимствуем эти данные, приведенная замечательная статья не была опубликована для всеобщего сведения, – вероятно, по той причине, что император не желал вносить в среду своих подданных элементов религиозного раздора,
