— Правда? — с некоторым недоверием переспросила Ника шмыгнув носом.
— Правда, — подтвердила я, так же как и Зак начиная тяготиться обществом возникших на жизненном пути родственников.
— Ань, а ты вообще где была? Так внезапно пропала никому ничего не сказав, даже папину свадьбу пропустила, — определенно у Ники с возрастом не прибавилось ни капли такта и человеколюбия, она с безжалостностью подростка принялась препарировать мое темное прошлое.
— Ника, я работала и мне было просто некогда, такой ответ тебя устроит? Зак, налей мне еще кофе и принеси, пожалуйста, сигареты.
Сердитый защитник молча отлепился от моего стула и вышел из кухни. Ника и Олег проводили его удивленными взглядами. Очевидно, успели познакомиться с одной из сторон его характера. Я едва сдержала улыбку, похоже, они и не представляли, что мальчишка может быть тихим и покладистым.
— Кстати, о свадьбе… — кашлянув проговорил Олег, все еще глядя на дверь за которой исчез Зак.
— Так что там со свадьбой? — поторопила я замолчавшего Олега.
— Олег хочет сказать, что на свадьбе произошла катастрофа, — вздохнула Ника, — короче, Саха с папой немного поспорили и прервали всяческую связь друг с другом.
— А я тут причем? — удивилась я. Да и какое мне, собственно дело до событий шестилетней давности.
— Ань, они поссорились, а точнее подрались из-за тебя, — тяжко вздохнув пояснил Олег. — За день до свадьбы. Батя даже не остался на церемонию.
— Понимаешь, Саха и Васька прилетели сюда, и конечно же спросили про тебя, — уныло проговорила Ника, — ну, а папа заявил, что у него больше нет дочери и рассказал все так, как считал истинным не стесняясь при этом в выражениях. Саха рассвирепел и, ничего не объясняя, заехал папе по лицу кулаком.
Представляю, какой вид был у жениха после встречи с пудовым кулачищем братца, ехидно подумала я, стараясь сохранить при этом бесстрастное лицо. Но все же как приятно осознавать, что хоть кто-то не поверил в отцовские бредни.
— После этого батя сказал дяде Диме, что тот просто конченый идиот и это уже не лечится, — подхватил Олег эстафету, — и они с маманей уехали. С тех пор и слышать не хотят о дяде Диме.
— Все это очень печально, — проговорила я, закуривая поданную Заком сигарету, — но…
— Это все что ты можешь сказать? — опешила Ника. — Все это очень печально?! И только?!
— А чего ты еще от меня хочешь? — начала злиться я. — Я не собираюсь разбираться в старинных семейных распрях, даже если они вспыхнули из-за меня! И если ты считаешь, что я почувствую себя виноватой — глубоко ошибаешься. И заниматься миротворческой деятельностью не буду, нет никакого желания, к тому же не вижу в этом насущной необходимости. Мне уже один раз объяснили, что никто не нуждается в моей помощи и предлагать ее всем и каждому только досаждать людям. Так что начинать заново не собираюсь, иначе опять возникнут какие-нибудь недоразумения, а мне прошлых за глаза. Увольте! Не хочу и не желаю. Ясно? — я яростно раздавила окурок в блюдце, которое использовала вместо пепельницы.
