Стоять под душем оказалось непосильным трудом — голова кружилась и предательски подгибались коленки. Чтобы действительно не грохнуться, как предсказывал Зак, пришлось расположиться на нагретом полу душевой кабинки.
Теплый пар и струи воды с шуршанием низвергающиеся с потолка действовали усыпляюще. Не хотелось ничего. Ни мыться, ни думать о дальнейшей жизни, ни вылезать отсюда, и еще меньше хотелось объясняться со всеми и каждым, а в том что придется я не сомневалась. Все-таки шесть лет это большой срок, а исчезновение, как оно обычно и случается с исчезновениями, было внезапным. Да я и сама не предполагала тогда, что уехав могу не вернуться.
Усилием воли скинула с себя блаженное оцепенение, нужно все же мыться и вылезать, всю жизнь в душевой кабинке не отсидишься. Да и Зак, обеспокоенный моим долгим отсутствием, может заявиться спасать от неминуемого утопления в душе.
Кое-как помывшись, наскоро вытерлась и, обернувшись полотенцем, прошлепала в свою комнату. Нужно отыскать что-нибудь из одежды, не щеголять же в рабочем комбинезоне рассчитанном на минусовую температуру, и к тому же грязном. Основательно перерыв шкаф, отыскала пару белья, свободные брюки и простенькую кофточку, оказавшуюся мне почему-то большеватой. Переодевшись, сложила свой комбинезон на стул, неизвестно за какой надобностью оказавшийся у дверей моей комнаты, а впрочем, я сама могла этот стул сюда притащить, и забыть об этом. Сделав эту большую работу, присела на кровать передохнуть. Подобное состояние невероятно бесило, что это еще за дела — поминутно отдыхать?
В дверь тихонько поскреблись и, не дожидаясь приглашения, в щель просунулась голова парня.
— Ах, я кофе сварил. Будешь? — спросила голова.
— Буду, — кивнула я, и уже собралась встать с кровати, но Зак меня остановил.
— Ты сиди, я сюда принесу.
Я усмехнулась в закрывшуюся дверь. Столько заботы на ровном месте! Обычно это наводит на неприятные размышления о том, что Зак сделал какую-нибудь гадость, и старается задобрить меня авансом, чтобы по вскрытии его 'ужасного' преступления у меня не возникло желания чересчур лютовать и отвешивать лишние подзатыльники. А они всегда кажутся лишними, особенно если влетают в собственную нежно и горячо любимую голову.
Я подтянула подушку и, затолкав ее под спину, откинулась на стену стараясь устроиться с наибольшим комфортом. Дверь распахнулась и на пороге возник Зак, держа в руках поднос. На подносе дымились, распространяя терпкий аромат две чашки кофе, между ними лоток с добытыми из моего неприкосновенного запаса галетами и горстью конфет.
