. Труда это не составляло. Заранее условившись с хозяйкой, Кирсанов передал миледи Отэм и лорду Уоттону приглашение на ежесубботнюю вечеринку к жене нынешнего главкома лорда Редверса Буллера. За время нахождения в Кейптауне весьма богатый негоциант, имеющий, как оказалось, очень высокие связи в Лондоне, сумел стать своим среди не слишком обширного круга природных аристократов, старших офицеров армии и флота, банкиров, золото- и алмазопромышленников.
Легенда Ларисы проскочила с ходу. Как и в Кисловодске две тысячи пятого года, никто не вздумал в хорошем обществе уточнять истинную генеалогию безусловно светской дамы. Никого не удивило и то, что миледи с братом-лордом не выбрали лучшего времени для посещения Кейптауна, чем нынешнее. Как уже говорилось, психология у людей в то время была другая, да и войны другие. Во всех концах Империи постоянно что-то происходило, и если бы люди обращали внимание на всякого рода инциденты, то и торговать, и путешествовать было бы некому.
Конечно, могло показаться странным, что связанные давним якобы знакомством и общими финансовыми интересами мистер Сэйпир и миледи Отэм так неожиданно встретились на краю земли. Но всякого рода «случайные встречи» в XIX веке являлись распространенным литературным приемом, а литература, как известно, есть отражение жизни в ее типичных проявлениях.
Кроме того, кому какое дело — действительно ли случайна эта встреча или, напротив, тщательно подготовлена? Значительные люди могут, и даже должны иметь и свои цели, и свои тайны.
В огромном особняке на склоне Столовой горы собралось до полусотни человек. Дамы от двадцати до семидесяти, одинаково приятные во всех отношениях, мужчины партикулярные и мужчины военные, в черных и синих морских, красных и хаки пехотных мундирах.
Лариса произвела наилучшее впечатление, что она умела, если хотела. Тем более — ее прикрывал лорд Генри, непрерывно сыпавший уайльдовскими афоризмами и парадоксами. Большинство из присутствующих воспринимали их как оригинальные, а если кто и слышал мельком в одной из пьес автора, о котором приличным людям вспоминать не полагалось[33], так оставлял свои знания при себе.
На фоне этой беспрерывной трескотни, перемежающейся приглашениями дам, всех подряд якобы, но на самом деле только тех, на кого указывал Кирсанов, никому не приходило в голову задавать ему серьезные, тем более — неудобные вопросы.
Лариса мило щебетала с дамами, постоянно ссылаясь на многолетнюю оторванность от лондонской жизни, что вполне оправдывало незнание ею вещей самоочевидных. Зато она щедро делилась впечатлениями об Австралии и Новой Зеландии, в которых никто из собеседниц не бывал.
