Однако я не собирался писать хронику малой, упрятанной среди холмов деревушки Огнищанки. В жизни ее обитателей неизбежно отражалось все, что происходило в стране, в мире. Огнищанка втягивалась в орбиту сложных и важных событий мирового значения. Кроме того, далеко не все жители этой глухой деревни были ограничены низким потолком дедовской избы и межой своего земельного надела. Многих из них судьба забросила далеко от родных мест, и они оказались за рубежом: одни как эмигранты-белогвардейцы, другие как дипломатические работники Советской страны. Им довелось многое повидать, многое узнать.
Объем и границы романа заставили меня годами осваивать необходимые документы. Мне удалось собрать стенограммы всех партийных пленумов, конференций и съездов, мемуары и статьи белоэмигрантов, посмотреть множество архивных материалов, беседовать с сотнями людей —участниками интересующих меня событий. Надо было внимательно изучить воспоминания советских маршалов, генералов, офицеров, руководивших фронтами, армиями, корпусами, дивизиями в Великой Отечественной войне, записки партизанских вожаков, протоколы Нюрнбергского процесса над фашистскими преступниками, книги немецких, американских, английских, французских военных писателей. Это все отняло много времени. Над «Сотворением мира» я начал работать в январе 1951 года, но еще до этого набрасывал первые планы, ездил в Москву, разыскивая нужные материалы, мучительно долго искал ключ, который позволил бы определить форму романа, стиль и ритм повествования.
Сейчас, оглядываясь на пройденный путь, я все чаще думаю о том, что на всю жизнь меня привязали две темы: земля и война, вернее — человек на земле и человек на войне. И, когда приходится перелистывать все, что за долгие годы было написано и напечатано мной, я начинаю все больше понимать и не без удивления убеждаться в том, что, подобно осужденному на вечную каторгу, железными цепями прикованному к тяжелой тачке мученику, я был прикован к тому, что больше всего в жизни затронуло меня самого.
Что ж, как говорится, — каждому свое…
Большая часть пути уже пройдена мной. И я рад и счастлив тем, что жизнь открыла мне в детстве и отрочестве красоту земли, ее добрую, зиждительную силу, дала возможность в полной мере познать трудную работу в полях, сладостную вечернюю усталость, научила с сыновней нежностью любить и уважать жесткие, натруженные руки земледельца, до сердечной дрожи наслаждаться шумом древесной листвы, журчанием лесных ручьев, сокровенным языком птиц и зверей…
