— Ты похожа сейчас на очень злую и очень красивую пантеру, — произнёс я.
— Тогда пришло время познакомить тебя с моими когтями! — и она бросилась на меня.
Я метнулся в сторону, и Майя, не успев вовремя затормозить, выскочила в коридор и врезалась в стену. Я мгновенно оказался у неё за спиной и, прижав её руки к телу, нежно прошептал ей на ухо:
— Майя, ты знаешь зачем я здесь, и пока я это не получу, я никуда не уеду. Можешь сколько угодно злиться, драться или делать вид, что меня нет, но я получу своё! И только от тебя зависит, сколько я здесь пробуду. Чем быстрее ты сдашься, тем быстрее я уеду и оставлю тебя в покое!
— А ты никогда не задумывался, чего хочу я? — тяжело дыша, ответила она. — Ты эгоист, который думает только о себе. Ты оставил меня в аэропорту, и ушёл, даже не оглянувшись, и ты понятия не имеешь, как я сходила с ума эти два месяца, тоскуя по тебе. Я только стала приходить в себя, а ты опять появился и тут же дал мне понять, что приехал только на три месяца, — голос Майи стал звучать спокойно, но в нём было столько боли, что мне стало не по себе. — Я знала тебя только две недели, и два месяца умирала от боли. А теперь представь, что со мной будет, если ты проживёшь со мной три месяца, а потом бросишь меня. Я никогда больше не смогу прийти в себя, и буду всю оставшуюся жизнь думать только о тебе. А я хочу жить как все женщины — иметь мужа, родить детей. Гера, пожалуйста, уезжай, пока не стало поздно, и пока ты не погубил меня окончательно.
У меня сердце стало обливаться кровью, и я понял, почему Майя так вела себя все эти дни. Она защищала себя. Я закрыл глаза и прошептал:
— Майя, родная, я не могу уехать. Это не в моих силах. Даже если я уеду, я буду раз за разом возвращаться, пока….
— Гера, ну пожалуйста! Не делай этого со мной! — уже чуть не плача, произнесла она. — Не забирай у меня возможность наладить мою жизнь и завести семью! Я хочу простого человеческого счастья. Того чего ты мне не можешь дать!
— Ты права, не могу, — я уткнулся в волосы Майи, и на сердце опустилась чёрная туча. — Но и уехать я не могу. Ты мне сейчас нужна, как никто и никогда раньше. И я ничего не могу с этим поделать! Поверь, я пытался оставить тебя в покое!
— Как же я тебя ненавижу! И люблю… — Майя начала всхлипывать, и я, развернув её к себе лицом, наклонился и стал нежно целовать.
Внутри стало твориться невообразимое. Я понимал, что гублю чистую и невинную душу Майи, и поступаю подло, но ничего не мог с этим поделать. Гореть мне в аду за это до скончания веков. Но…
