– Камень и без того не убил бы меня, как не могли меня убить тучи стрел и копий на Каталаунской равнине. Ты ведь знаешь теперь, я сказал тебе, какая смерть ожидает меня. Но и от Эрнака, моего красавца, я не многого ожидаю, несмотря на мою нежную к нему любовь.
– Ты испортил его этой любовью. Для Эллака ненависть отца была лучшим воспитанием. А Дженгизиц?
– Что и говорить о нем! Он твой любимец, старик! Настоящий гунн!
– Да! Он первый стрелок и наездник нашего народа!
– Правда, правда! Он мальчик хоть куда, - с отеческою гордостью сказал Аттила, - но его мать! Как она была безобразна! - прибавил он с кислой гримасой.
– Но зато она происходила из нашего древнейшего царского рода, -возразил Хелхаль, - еще более древнего, чем твой род.
– Потому-то отец мой Мунчук и велел мне взять ее в жены. Но от этого она не стала приятнее, и Дженгизиц весь пошел в нее! Он еще безобразнее, чем его отец и мать вместе. И хотя он совершенная противоположность слабому Эллаку, он все-таки не годится для того, чтобы управлять миром. Одной меткой стрельбы по ласточкам и искусного наездничества для этого мало. Эрнак достойнее их всех!
– Господин! - вскричал Хелхаль. - Неужели же ты хочешь сделать избалованного пятнадцатилетнего мальчика повелителем целого царства?
Но нежный отец, не обращая внимания на слова Хелхаля, погрузился в приятные воспоминания.
– А мать его! Она была моей любимицей! Она одна из всех женщин, кроме гуннок, не боялась моих объятий и любила меня. Моя Либусса! Дочь одного из вождей склабов, она однажды явилась ко мне в лагерь и, бросившись к моим ногам, призналась, что ее привлекла ко мне слава моего имени и что, возгоревшись любовью к сильнейшему и храбрейшему из людей, она решилась или стать моей женою, или пасть под моим кинжалом. Она одна только искренно любила меня, моя красавица Либусса! И она умерла, подарив мне моего Эрнака…
– Господин, но ты ведь не сделаешь этого ребенка…
– Нет, - услыхав намек старика, отвечал Аттила, - я не сделаю его властителем мира, потому что мне предсказано, что Эрнак переживет меня только на день…
– Как? - с испугом вскричал Хелхаль.
– Да, таково жестокое предсказание. Но утешься. Есть и другое, возвестившее мне нечто великое. Слушай. Фессалийский прорицатель, предсказавший мне смерть в объятиях женщины, в то же время сказал, что от белокурой красавицы, подобной которой я еще никогда не видал, у меня родится сын, наследующий всю мою славу и величие, и под власть которого попадут все народы земные. С той поры я жажду встретить эту красавицу…
