— Да.
— Берг сказал, что Хильмер Эриксон поссорился с подростками, которые рисовали свастику.
— Я об этом ничего не слышал.
— Вам не кажется странным, что Берг осведомлен лучше вас?
— Не кажется. Нурдстрем депутат. И он обо всем сообщает Бергу. Они соратники по партии. И к тому же ректор не обязан все знать.
— Разве ректор не обязан знать, что один из его учеников поссорился со школьными нацистами?
Хумблеберг покачал головой:
— Насколько я понимаю, нацистов у нас тут нет. Это просто хулиганы, которые из кожи вон лезут, чтобы вывести взрослых из себя. Вряд ли их выходки можно назвать нацистскими.
— О каких именно хулиганах вы говорите?
Хумблеберг задумался.
— Я не совсем уверен и не хотел бы называть никого конкретно.
— Свастика ведь достаточно конкретна?
— Да, но даже если у меня есть определенные догадки, то ведь между предположением и уверенностью есть огромная разница. Что будет, если я обвиню нескольких учеников в неонацизме только потому, что они поссорились со своим одноклассником? Ссоры между подростками — совершенно обычная вещь, никакого криминала тут нет.
Форс записал. Зазвонил телефон. Хумблеберг снял трубку и ответил, что он будет занят еще полчаса. Едва он положил трубку, как в дверь постучали и появилась Маргит.
— Вот Аннели.
Позади Маргит возникла рослая девочка. У нее были широкие бедра и явно избыточный вес. Светлые волосы собраны в хвост, лицо без макияжа. Она была одета в черные ботинки, мешковатые брюки и серый свитер.
Маргит закрыла двери. Хумблеберг откашлялся.
— Это Форс, полицейский. Он хочет задать тебе несколько вопросов.
Тут Хумблеберг повернулся к Форсу.
— Я думаю, что вы хотите поговорить наедине?
— Вовсе нет, — ответил Форс. — Аннели, садись, пожалуйста.
Девочка сделала несколько шагов вперед и села на пустой стул перед столом Хумблеберга. Форс открыл чистую страницу в блокноте, посмотрел на часы и отметил на бумаге время.
— Меня зовут Харальд Форс. Как пишется твое имя?
Аннели произнесла имя и фамилию по буквам.
— Можешь написать его тут? — спросил Форс, снова открыл чистую страницу и протянул Аннели блокнот и ручку. Круглым девчоночьим почерком Тульгрен написала «Аннели Тульгрен». Форс взял у нее блокнот обратно.
— Так тебя все же зовут Аннели? Девушка улыбнулась немного насмешливо.
— Вы думаете, я написала неправду?
— Но на твоем шкафу написано другое имя.
— Да.
— Какое имя написано на твоем шкафу?
— Кристина Полленшерна.
Форс снова достал блокнот.
— Можешь написать и это имя тоже?
