— Поиграем в загадки в другой раз, ладно? — сказал ему Вик.
— Из этой белой щупальцеобразной массы с другой стороны планеты. Вот только что от нее отпочковался целый выводок зеленых шаров. Может, эти щупальца живые и у них есть органы чувств? Трудно, однако, в это поверить, особенно если знаешь, что они парят в открытом космосе...
— О'Лири, не думай о щупальцах, сосредоточься пока на зеленых комках. Я думаю, мы — Луц и я — вызвали всю эту суматоху тем, что вышли из корабля. Будь готов запустить двигатели и смотаться — с нами или без нас.
— Не дави на меня. Мое решение бесповоротно, Вик! Или вы, ребята, пробьетесь назад к кораблю, или я выйду и присоединюсь к вам.
Карлтон прикусил губу. Теперь зеленый шар завис почти у них над головами, его гладкая, абсолютно невыразительная поверхность очень странно колыхалась. Вот так всегда бывает с человеком, настроившимся на предстоящую отставку. Вик разрывался между всепоглощающим страхом и бесшабашной бравадой — из простого опасения, что может растеряться перед неведомым, — и, как всегда, и то и другое было не к месту. Сейчас ему нужен был подчиненный, который понимает, насколько важна эта первая разведэкспедиция к Дыре, человек, способный осознать, что в такой ситуации информация, может быть, важнее, чем людские жизни и тем более амбиции, — тот, кто не давал бы воли своим неврозам, но на которого можно было бы положиться в чрезвычайных обстоятельствах.
— Ладно, О'Лири. Вторая степень готовности к атаке. Надень космический скафандр и приведи в готовность носовую пушку. К остальным пошли роботов. Включи все обзорные панели. Двигатели держи готовыми к старту!
— Ого, командир, — вмешался Луц. — Над нами уже три этих шара. И летят еще. Только на нас они внимания не обращают: крутятся только вокруг корабля.
Вик Карлтон посмотрел вверх. Никогда он не видел ничего подобного. Своим цветом шары могли быть обязаны хлорофиллу, но были слишком подвижными и целеустремленными для ботанических объектов. Средства передвижения, управляемые разумными организмами? В пользу такого заключения говорило отсутствие глаз и локомоторных органов. Но где тогда газовые струи или какие-нибудь другие признаки реактивного движения? А то, как они сжимались и расширялись, уж наверняка свидетельствовало о том, что они были живыми. Что говорить, все это было более чем странно...
— Может быть, они так дышат? — громко осведомился Луц.
— Нет. Я бы сказал, что эти колебания слишком беспорядочны для дыхательных движений. Ты, Луц, лучше лежи тихо и жди. Это самая трудная часть нашего задания, но терпение, знаешь ли, спасло от смерти больше народу, чем зашита Гроена.
