Мафия изнутри. Исповедь мафиозо | страница 32

Встречаясь, мы обязательно здоровались, но я всегда избегал с ним разговоров, потому что это могло плохо кончиться. Он был старше меня, но я умел заставить себя уважать любого. Однако он вообще плевать хотел на уважение: таких вещей он даже не понимал. Если бы мэр случайно наступил ему на ногу, он набросился с кулаками и на него. Вот таков был Нино. Лиджо в этом на него походил. В глазах окружающих он был кособоким недоростком, невежественным бедняком, и никто его не ставил ни во грош. Но даже самый последний, самый жалкий из людей, если он решителен и бесстрашен, может добиться всего, чего ни захочет.

В тот день в 1963 году, когда убили президента Кеннеди, я находился в Палермо. Я не в силах был поверить в случившееся. Но закон этот одинаков везде, что на Сицилии, что в Америке и во всем остальном мире. Ты можешь быть могуществен, как сам господь бог, но стоит найтись кому-то, у кого хватит смелости продырявить тебе голову, и ты отправишься прямиком на тот свет, как и все прочие смертные. Лиджо был из такого теста, но, в отличие от Нино, к тому же умен. В то воскресенье в Корлеоне я понял это, как только его увидел. Доктор же, хоть человек ученый и хорошо его лично знавший, того не усек. И это было катастрофой для всех нас: для него самого, для меня и многих, многих других.

Как бы то ни было, этот Лиджо начинал беспокоить всех вокруг. Теперь он уже не был полевым сторожем. Он за сущие гроши купил славную усадебку в Пьяно делла Скала. Но этого ему было мало. Он полез еще и в политику, стал совать нос во все дела. «Еще немного, и он захочет служить еще и воскресную мессу», — сказал однажды Орландо, много лет подряд имевший с ним дела. В Палермо обо всем этом хорошо знали, но делали вид, что им ничего не известно. Он же, в свою очередь, делал вид, что сидит тихо и не высовывается, а сам между тем творил что хотел, выкидывал самые неожиданные номера. «Да как он смеет себе это позволять, этот босяк!» — кричал Доктор, не в силах постичь такое полное отсутствие всякого уважения.

Чтобы понять, как Лиджо мог не считаться с Доктором, достаточно сказать, что тогда, когда я впервые его увидал, он, наверно, уже лет десять как скрывался от закона и действовал уже больше в Палермо, чем в Корлеоне. Но когда у него появлялись дела в нашем городке, приезжал он совершенно спокойно, и, хоть и не прогуливался мимо казармы карабинеров, невозможно было поверить, что они об этом ничего не знали.