Таких примеров из нашей сегодняшней жизни можно назвать вполне достаточно, но мы обратимся к шахматисту прошлого века И. Цукерторту – просто потому, что он интересен как личность. С пороком сердца ушел на фронт австро-прусской войны, много раз был ранен, получил 9 орденов и медалей за храбрость – и был уволен за призывы к миру. Увлекся шахматными сеансами вслепую и подорвал на этом здоровье – потерпел поражение в матче за звание чемпиона мира 1886 года с гениальным Стейницем. Но как потерпел! Соперник назвал одну из разыгранных Цукертортом комбинаций, «может быть, даже самой красивой из всех, когда-либо созданных на шахматной доске». И в этой насыщенной жизни он нашел время, чтобы овладеть 13 языками – русским, немецким, арабским, турецким, испанским, английским… Ну уж нет, механической работы у каждого из названных шахматистов было с избытком, и никому это не помешало любить и знать хотя бы 1–2 языка.
А значит, прав не только пытливый слушатель или автор. Правы все. Получается так, что для тех, кому не хватает спокойной, монотонной работы головы, изучение языка дает ее с избытком. А если ее слишком много? В языке вы найдете возможности увлекательных взлетов, маленьких открытий. Выходит, это помогает вовремя отыскать противовес однобокому развитию личности, снимает перегруженность одних способностей и простаивание других. И все прошедшие перед нами люди были талантливы в первую очередь в том, что сумели нащупать свою слабость и превратить ее с помощью языков в силу. Вот видите, мы опять пришли не к приемам быстрого запоминания или природным талантам, а к доступному каждому человеку умению познать себя. А здесь дело только в упорстве, в стремлении к поставленной цели.
В этой работе не может помешать ничто. Вероятно, о крайнем случае рассказывает автобиография Г. Шлимана, раскопавшего древнюю Трою, в существование которой в его годы никто не верил. А с чего он начинал? Талантов особых не было, на окончание школы не хватило денег – однажды Шлиману пришлось просто просить милостыню на обочине амстердамской дороги. На всю жизнь он остался упорным самоучкой, но и в своей очень трудной жизни нашел силы на несколько дюжин языков. Причем русским он овладел без чьей-либо помощи за шесть недель. Конечно, говорил по-русски небезупречно и с изрядным акцентом, но что значили неизбежные сбои по сравнению с богатством личности этого человека, знакомого с арабским и французским, голландским и греческим… Кстати, не замечаете ли одной особенности: уже в который раз третьим-четвертым из освоенных языков оказывается греческий? Со странным упорством этот не самый легкий и распространенный язык привлекает силы самых разных людей. Нет ли тут какого-либо секрета полиглотов? Есть, и мы сейчас им займемся.
