— Что копаешься? — проворчал за моей спиной Инспектор.
— Выбираю с умом, Ваше благородие. Вот этот! — Я снял галстук и быстро повязал его на пояс.
— Встань в стойку! — приказал Инспектор. — Галстук наголо! Слева — руби! С плеча — руби! Выпад! Коли! Налево! Кр-р-ругом! С плеча — руби! Подсечка! Справа с разворотом — режь! Еще! Еще! Отставить! Стоп! Галстук поднять! Замереть!
Я замер, с трудом переводя дыхание. Хорошо, что выбрал легкий галстук.
— Держать, держать! — прикрикнул Инспектор и обошел меня кругом, глядя, к чему бы придраться. — Ноги в коленках плохо согнуты, — объявил он наконец.
Как могут быть ноги согнуты плохо — я представлял смутно, но решил промолчать.
— Стоп. Прячь в ножны, — скомандовал Инспектор. Я быстро запихнул галстук в ножны и замер.
— Гигантская жужелица справа! — заорал Инспектор. Я отпрыгнул влево и рубанул галстуком.
— Паук-крестоносец за спиной! — заорал Инспектор. — Руби его!
Опустив меч, я подпрыгнул, поглядел, где Солнце, и бросился наутек.
— Куда понесся? — заорал Инспектор. — Там вешки! Но я уже залег за кактусом, прикрывшись ветками, что
валялись рядом. Инспектор внимательно осмотрел, как я спрятался, но ничего не сказал — в тень от кактуса я вписался ровно.
— Развязать боевой галстук, повязать учебный, — скомандовал он и тоже взял бамбуковую палку.
Гонял он меня недолго, зато по всей площадке. Я отбивался изо всех сил, но и на вешки поглядывать не забывая. Молодой Инспектор галстуком владел отлично, спору нет, я три раза получил по голове и один раз по коленкам. Но в опасные места ему меня загнать не удалось, и ни за одну вешку я не заступил.
— Стоп, — сказал Инспектор с сомнением и воткнул учебный галстук в землю. — Ладно, считай, сдал площадку, иди к крыльцу, жди батю, назначит день, когда сдавать местность.
— За ваше здоровье! — с восторгом поклонился я.
В назначенный день я пришел к нужным воротам окружной. Толстый лысый Инспектор чуть опоздал.
— Готов? — хмуро спросил он.
Я кивнул, и мы вошли в карантинную зону. За окружной я бывал, наверно, раз двадцать — и с экскурсиями, и как спутник, и как помощник на заготовке дров. Но каждый раз было страшновато, а уж теперь — и подавно. Галстук, который мне выдали на проходной, оказался тяжелым и туповатым, с металлической рукоятью, которая неприятно холодила руку. Через эти ворота я никогда не ходил, за ними оказалась долгая равнина, а поодаль темнел лес.
Дверь карантинного бокса закрылась за нами, а Инспектор все шагал и шагал вперед, не обращая на меня внимания.
