— Мне, правда, мало что известно самой, — призналась она для начала. — Только то, что писали газеты. Это призрак мужчины… И он меняется.
— Что значит меняется? — спросил муж. — Меняет одежду?
Миссис Бэрли рассмеялась, словно радуясь, что у нее появился хоть какой-то повод для смеха.
— Нет. Если верить легенде, он является каждый раз в обличии того человека… Ну, то есть мужчина, который должен умереть, видит самого себя.
— Каждый раз несчастный встречает своего двойника, — пришел ей на помощь Мортимер и на этот раз уместно. — А потом — в петлю.
Миссис Бэрли дала потом пространное объяснение этому явлению на вполне научном жаргоне, чем привела в окончательный восторг моряка, во взгляде которого сквозило неприкрытое восхищение. Что касается Джона Бэрли, то он слушал рассеянно и вскоре отошел к окну. Он не вставил в разговор ни слова, наблюдая за ними сквозь клубы сигарного дыма, который время от времени выпускал. Потом он стал переходить от окна к окну, внимательно их осматривал, изучая устройство шпингалетов, оценивая толщину стен и оконных проемов. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке — он то скучал, то начинал нервничать. Таким жена никогда еще его не видела. Она заметила это исподволь, когда они с Мортимером убирали остатки ужина. Потом приготовила на спиртовке кофе, соображая, чем накормить мужчин, когда наступит рассвет. По комнате пробежал сквозняк, приподняв на столе салфетки. Мортимер осторожно прикрутил керосиновую лампу.
— Поднимается ветер и, по-моему, южный, — поделился наблюдением Бэрли и закрыл одно из окон. Для этого ему пришлось несколько секунд провозиться со щеколдой, и Мортимер, уловив удобный момент, поддался на секунду пылкому темпераменту. Ни он, ни Нэнси не замечали, как отчетливо интерьер комнаты высвечивается в стеклах окон. Он слишком беспечен, а она слишком напугана, молодые люди поспешили урвать мимолетную радость, которая продлилась затем на добрых полминуты, потому что тот, кого они опасались, просунул сначала голову, а потом и плечи в открытую часть окна и оставался в таком положении некоторое время, вдыхая запах ночи.
— Какой воздух! — воскликнул он с чувством, обращаясь к ним. — Такую ночь хорошо провести в море.
Он уселся в кресло, хрустнул пальцами и сказал:
— Так! Устраивайтесь поудобнее и встречайте ночь. Я надеюсь, Мортимер, у вас хватит занимательных историй до рассвета или на худой конец до появления призрака. И постарайтесь, чтобы сказки были пострашнее — с цепями, темницами, обезглавленными трупами. Мы должны не скоро забыть эту ночь.
