Он поймал себя на том, что засмотрелся на Софию и почти забыл, зачем пришел. Перевел взгляд на обитую темной парчой кушетку, на которой в царственной позе возлежала кошка. Конечно же, черная. Черная и сверкающая, как волосы её хозяйки, как черный жемчуг. Острые ушки, длинный хвост. Кошка, чувствуя его взгляд, томно изогнулась, беззвучно спрыгнула на пол и исчезла за креслами.
— Как, вы сказали, вас зовут? — подняла голову София. — Григорий?
— Да, — едва не закашлялся Гжесь.
— Так вот, Григорий, случай у вас, конечно, необычный. — Она помолчала. — И сложный. Венец неудачника называется. Встречается очень редко, примерно один раз на десять тысяч человек.
— А… отчего это может быть?
— Ну, причину установить сейчас сложно. — София встала и выключила свет. В комнате вновь воцарилось сияние десятков свечей. В их колеблющемся свете промелькнуло грациозное кошачье тело и вновь исчезло.
— Возможно, кто-то из родственников, — продолжила колдунья, — очень не хотел вашего рождения… Или в детстве вы были очень неприятны какому-то человеку, принесли ему много горя. Говорю именно о рождении и детстве, потому что такие венцы в зрелом возрасте редко зарабатывают. Вы же взрослый современный человек и понимаете, что каждый живой организм — носитель определенного и довольно стабильного энергетического поля. И чтобы исказить его нужно очень сильное воздействие именно тогда, когда оно максимально уязвимо. В детстве, например.
Говоря это, она внимательно наблюдала за Гжесем. А тот сразу вспомнил то, что узнал не так давно. Что родился он вне брака, и отец только потом развелся с первой женой, чтобы жениться на его матери. И что жена эта грозилась покончить с собой, устраивала дикие сцены и проклинала разлучницу и её отродье. А бабушка с отцовской стороны всегда его не любила и попрекала мать, что та не сделала аборт и увела её сына из той семьи. Всё это недавно выложила ему тетушка, заехавшая навестить племянника по пути на юг. То-то веселые воспоминания были… Отца и бабки уже нет в живых, так что можно было и не узнавать этих семейных тайн.
— Ну что, было похожее? — с заметным торжеством спросила София.
— Было, — вздохнул Гжесь. — И что теперь делать? Это навсегда или можете помочь?
— Помочь-то можно, — голос колдуньи стал бархатен и проникновенен. — Вот только есть один щекотливый момент…
— Говорите! Я что могу взамен обрести какой-то другой венец? Или у меня чакры раскрутятся и отвалятся? Что?
