— Да, хотела бы я спрятаться в такой же кокон, — откровенно призналась она и остановилась, ожидая, пока подъедет экипаж.
Лорд Пемберли со снисходительной улыбкой посмотрел на нее сверху вниз.
— Может быть, наденешь мое пальто? Конечно, ты в нем утонешь, но зато будет тепло.
— А ты в чем останешься? В моей пелерине? Вряд ли тебя устроит лебяжий пух: боюсь, даже репутация отчаянного повесы не выдержит сурового испытания.
— Ну, знаешь! Если уж тебе сходит с рук этот невозможный тюрбан, то пелерина пройдет на ура.
Лиза наморщила носик.
— Начинаю подозревать, что моя чудесная шляпка не вызывает у тебя особого восторга.
— Она вызывает у меня ненависть, — уточнил Ройс. — Впрочем, какая разница? Тебе все равно нет никакого дела до моего мнения.
— Очень даже есть, — беззаботно возразила Лиза, наблюдая, как слуга опускает лесенку. — Ты куда-то собрался? Может быть, подвезти?
— Не смею беспокоить.
— Ну, вот еще! Какое беспокойство? Напротив, вдвоем веселее. Улицы почти пустые, так что поедем быстро, — пообещала она и добавила, словно речь шла о дополнительном преимуществе; — Сейчас скользко, и иногда экипаж заносит на поворотах. Просто прелесть!
Лорд Пемберли сверкнул белозубой улыбкой.
— Да ты, оказывается, самая настоящая хулиганка. Придется проследить, чтобы чего-нибудь не натворила. — Он посмотрел на карету и удивленно вскинул брови. — Что-то не припомню такого средства передвижения.
— А ты его еще не видел. Экипаж совсем новый и едет так мягко, что кажется, будто стоишь на месте.
— Разве можно отказаться от столь соблазнительного предложения? — Сэр Пемберли отправил лакея, чтобы тот отпустил его собственную коляску. Взял спутницу под руку, нагнулся, чтобы заглянуть в глаза, и помог подняться. — Залезай скорее, а то совсем окоченеешь.
Жест был совсем простой, обыденный. Лиза не сомневалась, что именно таким образом любезный, хорошо воспитанный джентльмен поступал с десятками спутниц, вовсе не задумываясь о том, что заставляет молодую леди чувствовать себя особенной, единственной, окруженной заботой и даже желанной. К счастью, хотя сам Ройс и не понимал, какой эффект производит привычная предупредительность, Лиза отлично отдавала себе отчет в возможных последствиях. Едва оказавшись в экипаже, она освободилась от излишней опеки и деловито занялась лежавшим на сиденье теплым пледом.
Ройс сел напротив, и лакей закрыл дверь. Спустя пару мгновений карета плавко тронулась с места и поехала по лондонским улицам, едва заметно покачиваясь на заледеневшей мостовой.
