Ночью он вышел наружу и долго любовался беззвучным ростом леса. Потом вернулся в пещеру, улегся между лапами льва и заснул.
Ещё много дней и ночей он оставался у Граограмана, и они проводили долгие часы в бешеной скачке по пустыне и в диких играх. Бастиан прятался в дюнах, но Граограман всегда находил его. Они бегали наперегонки, и Граограман, конечно, побеждал. Они боролись — и уж тут Бастиан был ему равным соперником.
Однажды, вдоволь навозившись и еле переводя дух, Бастиан спросил:
— А можно, я останусь здесь навсегда?
— Нет, господин. Здесь только Перелин и Гоаб, здесь ничего не происходит. А тебе нужны события.
— Но я не могу уйти: пустыня слишком велика, а ты не вывезешь меня за её пределы, потому что носишь её с собой.
Тебя могут вывести отсюда твои желания. Недостижимо для тебя лишь место, куда ты не захочешь. Только такое значение имеют в Фантазии слова «близко» и «далеко». Но недостаточно хотеть уйти ОТКУДА-ТО, надо стремиться КУДА-ТО.
— А я не хочу уходить отсюда, — отвечал Бастиан.
— Ты должен найти своё следующее желание, — сурово сказал Граограман. — И тогда ты сможешь уйти через Храм Тысячи Дверей. Так называется место, которое ведёт куда угодно. И откуда угодно оно достижимо. Никто, однако, не видел его снаружи, потому что у него нет наружности. А его внутренность состоит из лабиринта дверей. И какая-нибудь обязательно выведет тебя туда, куда ты стремишься.
— Но как войти в этот храм, если снаружи к нему не приблизиться?
— Любая дверь, — продолжал лев, — даже самая обыкновенная дверь сарая или кухни, даже дверца шкафа может в какой-то момент ввести в храм. Но едва этот миг пройдёт, она снова становится обыкновенной дверью, как была. Поэтому никто не может дважды пройти в одну и ту же дверь. И возвращения там не бывает.
— Но, очутившись там, — спросил Бастиан, — как выбраться наружу?
— Это не так просто, как в обычных домах. Из Храма Тысячи Дверей может вывести только желание ПРИЙТИ КУДА-ТО. У кого нет этого желания, тот будет блуждать по храму до тех пор, пока оно не появится.
— И как же найти входную дверь?
— Этого тоже надо захотеть.
— Очень странно, — размышлял Бастиан вслух, — что нельзя запросто пожелать, чего хочешь. Откуда в нас возникают желания? И что это такое вообще — желание?
Граограман поглядел на мальчика долгим взглядом, но не ответил.
Бастиан показал ему надпись на обороте амулета:
— Что бы это могло означать? «Делай что хочешь», ведь это означает, что можно делать всё, что заблагорассудится, ведь так?
