— Да я попробовал один раз…
— Ну и?
— Они засунули меня в мусорный бак и привязали крышку. Я два часа кричал, пока меня не услышали.
— Гм, — пробормотал господин Кореандр, — и теперь, значит, ты больше не отваживаешься?
Бастиан кивнул.
— Итак, — сделал вывод господин Кореандр, — ко всему прочему, ты ещё и трус.
Бастиан опустил голову.
— По-видимому, ты отличник, да? Выскочка, любимчик всех учителей, так?
— Нет, — Бастиан еще ниже опустил голову. — Я второгодник
— Бог ты мой! — воскликнул господин Кореандр. — Итак, неудачник по всем линиям!
Бастиан ничего не ответил Он стоял, опустив руки, и молчал, с пальто его всё так же капало.
— Ну, и как же они дразнят тебя? — спросил господин Кореандр.
— А всяко!
Ну, например?
— «Пузо-пузо — три арбуза, полтора мешка кишок, пузо село на горшок, затрещал горшок от груза».
— Не особенно смешно, — сказал господин Кореандр. — А ещё как?
Бастиан помедлил, прежде чем выговорить:
— Недотёпа, чокнутый, врун, хвастун…
— Чокнутый? Почему?
— Я иногда разговариваю сам с собой.
— Ну и что ты, к примеру, говоришь?
— Я придумываю всякие истории, имена и слова, которых нет, и всё такое.
— И всё это ты рассказываешь самому себе?
— А больше некому. Это больше никому не интересно.
Господин Кореандр задумчиво помолчал.
— А что говорят твои родители?
— Отец ничего не говорит. Он никогда ничего не говорит. Ему всё безразлично.
— А мать что же?
— Мать — её больше нет.
— Что, твои родители разошлись?
— Нет, — сказал Бастиан. — Она умерла.
В это время зазвонил телефон. Господин Кореандр тяжело поднялся из своего кресла и прошаркал в маленький кабинет за дверью. Он снял там трубку и назвался, потом дверь закрылась, и стало слышно только глухое бормотание.
Бастиан стоял и не мог понять, что заставило его так разоткровенничаться. Обычно он не выносил расспросов.
Вдруг он вспомнил, что надо бежать в школу — он уже опаздывал.
Но что-то удерживало его. Из кабинета доносился приглушённый голос, там шёл долгий телефонный разговор. Всё это время Бастиан не сводил глаз с книги, которую господин Кореандр оставил в кресле. От неё как будто исходила таинственная, притягательная, магнетическая сила.
Он подошел к креслу, медленно протянул руку, прикоснулся к книге — и в тот же миг в нём будто включилось что-то, он почти расслышал внутри себя щелчок: «клик!» — будто захлопнулась западня. У Бастиана возникло смутное ощущение, что с этим прикосновением началось что-то неизбежное и непоправимое. Он взял книгу и повертел её в руках. Тиснёный шёлковый переплёт цвета меди переливался и поблёскивал. Бегло перелистав страницы, Бастиан увидел, что шрифт в книге двух цветов — то зелёный, то красный. Картинок, кажется, не было, зато начальные буквы глав были причудливо разрисованы и шли в алфавитном порядке. Когда он ещё раз взглянул на переплёт, то заметил на нём тиснёный рисунок: две змеи, светлая и тёмная, заглотив друг у друга хвосты, образовали овал. Внутри этого овала стояло заглавие:
