— Почти не помню, призналась Брид, — шмыгая носом. — Мне было всего три, когда мы уехали.
— А вот я помню, — сказал Дагнер. — И отец настоял на том, чтобы уехать, хоть и знал, что матери не хочется, И в повозке ей приходилось растить нас, обстирывать, убираться и готовить а она до этого никогда в жизни такого не делала. И порой у нас совсем не было денег, и мы постоянно переезжали с места на место, и всегда… Ну, ей не нравились другие вещи, которыми занимался отец. Но отец всегда поступал по-своему. Мать никогда ничего не решала. Она просто должна была работать. А потом она снова увидела Ганнера в Деренте, спустя столько лет… Она сказала мне, что это напомнило ей ее прежнюю жизнь, и на душе у нее стало просто отвратительно. Ты же видела, что Ганнер не будет ею командовать так, как это делал отец.
— Отец ею не командовал! — возмутилась Брид. — Он даже предложил отвезти ее обратно к Ганнеру.
— Да, и на секунду мне показалось, что мать действительно готова поймать его на слове, — ответил Дагнер. — Он прекрасно знал, что мать не поедет, потому что для нее это означало бы изменить своему долгу, но все равно волновался. А потом он стал выделываться, чтобы показать, насколько он умнее Ганнера.
— Но он же просто шутил! — возразила Брид.
— Для него все было шуткой. Послушай, Брид, мне не больше твоего нравится принижать отца, но в каких-то случаях он бывал… о, невыносимым! И если ты немного подумаешь, то увидишь, что они с матерью совсем не подходили друг другу.
Морил изумленно моргал, слушая все это. Дагнер никогда еще не говорил так много и так откровенно. Морил изумлялся тому, как брат сумел облечь в слова то, что они знали всю жизнь, но до этой поры по-настоящему не замечали.
— Как ты думаешь, мать вообще не была привязана к отцу? — жалобно спросил он.
— Не так, как мы, — ответил Дагнер.
— Но тогда зачем же она с ним убежала? — Торжествующе вопросила Брид, словно это все решало.
Дагнер задумчиво смотрел на море яблоневого цвета, колыхавшееся впереди.
— Точно не знаю, — сказал он, — но мне кажется, что это как-то связано с той квиддерой.
Морил обернулся назад и бросил опасливый взгляд на сверкающие бока старой квиддеры, которая была закреплена на своем месте в задней части повозки.
— Почему ты так думаешь? — спросил он встревоженно.
— Мать как-то раз обмолвилась, — объяснил Дагнер. — И отец ведь сказал тебе, что в его квиддере есть сила, правда?
— Скорее всего есть, если она принадлежала Осфамерону, — совершенно спокойно согласился Киалан.
