Картина, Запорожцу знакомая! До командировки в Ленинград он длительное время работал в информационном управлении ОГПУ и расстановку сил на финской границе и в самой Финляндии, кишевшей агентами Москвы, знал.
И работа закипела. Начиная с лета 1934 года, в окрестностях Ленинграда ищут прорвавшихся белогвардейцев, за информацию о них объявлена крупная (по габаритам, во всяком случае) награда: корова. Газеты сообщают о перестрелке в районе станции Тосно, достигнут, следовательно, шумовой эффект, создана атмосфера, в которой легко распространиться слухам о скором появлении террористов на берегах Невы. Одновременно “работали” с людьми, чему немало поспособствовал сам Киров, предоставив нужные кадры: это по его инициативе в 1932 году почистили партсовгосучреждения, в отделе коммунального хозяйства Ленсовета обнаружили бывших белогвардейцев, 242 человека. Арестам их не подвергали, людской материал, таким образом, был в избытке, чистили-то не одно коммунальное хозяйство. Не довольствуясь этим, хватали наугад, в Крестах выколачивали показания о злоумышлении убийства Кирова, и происходило это — задолго до выстрела в Смольном. “Заговор” слепили, в него посвятили кое-кого из местных чекистов и, чего требовали обстоятельства, тех “особ”, на имени которых покоилась лжеорганизация. Проникшие (или допущенные) в Ленинград белогвардейцы сомкнулись с обработанными в Крестах собратьями по службе у Деникина и Юденича, успех гарантировался полный, ведь в подпольной организации — люди из ближайшего окружения Кирова! Был найден чекистами и проинструктирован некто, взявший на себя бремя покушения, им, конечно, был не Николаев. А Сталину доложили: да, ваши опасения не были беспочвенными, нами выявлена террористическая банда, готовящая убийство Кирова, принимаются соответствующие меры и враги будут обезврежены в подходящий момент. Никто этого доклада не слышал, и документа никакого нет, но все последующее поведение Сталина показывает: знал Вождь о происках “белогвардейской сволочи”! Еще с Баиловской тюрьмы его интересовали детали терактов, он, бывало, наставлял чекистов, каким способом “убирать” врагов советской власти, и он, естественно, не мог не полюбопытствовать и узнать, кто “убийца” и какие меры безопасности придуманы чекистами. Зная фиглярство Сталина, нетрудно предположить, что “убийце” нахлобучили на голову ленинскую кепку. Вождю либо показали фотографию “убийцы”, либо обрисовали исполнителя. Вот почему в телефонном разговоре с Ленинградом вечером 1 декабря Сталин задавал нелепые вопросы о том, во что одет был Николаев, какой головной убор на нем: ведь лжеубийца должен немедленно обозначиться как засланный из-за кордона! Сталину же Запорожец (или доверенное лицо его) разъяснит, в чем суть спектакля, каким образом покушение не достигнет цели и Киров останется живым; холостыми патронами ли зарядят пистолет “убийцы”, схватят ли в момент, когда оружие обнажится, — этого уже никто никогда не расскажет.
