В старших классах он довольно успешно занимался в кружке технического дизайна во Дворце пионеров, интересуясь главным образом художественным конструированием самолетов. И мы мечтали о том, чтобы наш сын стал архитектором или авиаконструктором. Мне казалось, что у него для этого были все данные.
Как бы то ни было, но именно благодаря рисованию, он всегда хорошо, со вкусом оформлял свои альбомы, коллекции, каталоги и позже даже принимал участие в оформлении своих пластинок. Так что никакие полезные навыки, приобретенные в детстве, не пропадают даром.
А вот к музыке лет до пятнадцати Миша был совершенно равнодушен. Одно время мы хотели купить пианино и дать детям хотя бы азы музыкального воспитания. Но ни тот, ни другой не проявили к этому ни малейшего интереса и заниматься музыкой не пожелали. Учить их из-под палки не захотели мы, т.к. не видели у них никаких музыкальных способностей. Впоследствии они оба жалели об этом и упрекали нас за то, что не заставили.
Миша в детстве никогда не пел, не участвовал в художественной самодеятельности и вообще терпеть не мог никаких публичных выступлений перед гостями или в школе. Зная это, я никогда не заставляла его читать стихи перед гостями, хотя читал он неплохо. Он был скорее стеснительным и несколько зажатым, чем раскованным и свободным. Поэтому мне и сейчас трудно понять, как у него появились смелость и желание выходить на эстраду, выступать в больших залах перед огромной аудиторией.
Магнитофон и гитару мы купили ему, наверное, только к шестнадцатилетию, т.е. в 1971 году, когда вся молодежь этим увлекалась. И, признаюсь, сделали это не столько для его музыкального развития, сколько для того, чтобы дольше удерживать его дома, на глазах; лучше пусть друзья-приятели чаще приходят к нам, чем он к ним.
Свою первую гитару, очень недорогую и, вероятно, не очень хорошую, он любил нежно и преданно. Но прожила она у нас недолго. Случилось так, что Миша чем-то очень рассердил отца (что случалось крайне редко), и тот в сердцах бросил гитару об пол и разбил ее. Мы не помним, из-за чего произошел этот инцидент, но хорошо помним, как трагично переживал его Миша. Он отнесся к гибели своей гитары, как к гибели живого существа, переживал это очень долго и не мог простить отцу этого поступка. Наверное, это была первая большая и длительная размолвка с отцом. Сыну купили новую гитару, но успокоить его и привести в равновесие удалось не скоро.
