Временами, когда мы благосклонно смотрим на свой труд, мы видим в нем обличение зла современной специализации. Сейсмологи изучают землетрясения, а астрономы изучают метеоры; никто не занимается и землетрясениями, и метеорами, и следовательно, пребывая в неведении о фактах, собранных другими, не видит связи между этими феноменами. Отношение к событиям в Сербии 1 декабря 1889 года — образчик такого общепринятого научного подхода в попытке понять нечто порознь или специализированно, сосредоточившись на различных аспектах, а не объединяя их во включающую все обстоятельства концепцию. Менье пишет только об упавших с неба камнях и не упоминает произошедшего в то же время землетрясения. Милн в «Catalogue of Destructive Earthquakes» вносит это событие в список землетрясений и не упоминает о падавших с неба камнях. Всякое сочетание значительно влияет на характер компонентов: в нашем сочетании двух аспектов мы видим, что это явление не было землетрясением в общепринятом понимании этого слова, хотя оно могло иметь метеоритную природу, но не связанную с метеорами, как их обычно понимают, из-за невероятности метеоров, идентичных по веществу, падающих с промежутком в семнадцать лет на один и тот же участок земной поверхности, и больше нигде.
Это событие было, разумеется, взрывом в небе, и сотрясение передалось земле внизу, со всеми эффектами, свойственными землетрясениям иного рода. Раньше, в сумятице данных, относящихся к первой четверти века, мы уловили это сочетание и его общепринятую ошибочную интерпретацию: что многие сотрясения, будучи отзвуками происходивших в воздухе взрывов, попадали в каталоги землетрясений как вызванные подземными явлениями. Теперь мы продвинулись дальше и находим ту же догадку в других умах. В 8:20 утра 20 ноября 1887 года в районе, известном нам как «лондонский треугольник», многие сообщали, что слышали и ощутили что-то наподобие землетрясения, хотя в других селениях сочли, что произошел большой взрыв, возможно, в Лондоне. Так сообщали из Рединга и из четырех селений рядом с Редингом, и кажется, в Рединге сотрясение ощущалось наиболее сильно. Было также несколько сообщений о слабой тревоге в овечьих стадах, чувствительных к метеорам и землетрясениям. Но мистер Г. П. Фордхэм пишет, что это не было землетрясение, что взорвался метеор. Он основывает свое мнение на очень немногих фактах: среди десятков сообщений он отыскал всего два с уверениями, что авторы видели что-то в небе. Тем не менее мистер Фордхэм приходит к такому выводу, поскольку звук был значительно сильнее сотрясения.
