Синжун чувствовал, что теряет контроль над собой. Остатки его самообладания были сняты и отброшены в сторону вместе с ее чулками. Он чувствовал себя как животное в период спаривания, ослепленное и порабощенное своим желанием. Все его тело напряглось от возбуждения, с нетерпением ожидая момента, когда ему будет позволено принять участие в пиршестве, соблазнительно разложенном перед ним. Со стоном, в котором ясно слышалось нетерпение, он сорвал с себя плащ, развязал галстук и расстегнул рубашку с такой спешкой, что пуговицы разлетелись по всей комнате.
Его ботинки упали на пол, вслед за ними последовали бриджи и чулки. Он повернулся к Флоре и нахмурился, увидев ее плотно закрытые глаза.
— Тебе нечего бояться, милая моя. Я, наверное, больше, чем твой муж, но клянусь, что не сделаю тебе больно.
Кристи медленно открыла глаза и тут же быстро закрыла их. То, что она успела увидеть за эту секунду, было скорее восхитительно, чем пугающе. В Синжуне все было замечательно. Он был мускулистым и хорошо сложенным. Широкая грудь, узкие талия и бедра, красивые ноги. И хотя она старалась не смотреть на его член, вздымавшийся из жесткой темной поросли, ее взгляд настойчиво возвращался туда. Он был восхитителен. Такого она не ожидала увидеть.
— Флора, открой глаза!
Его нежный, мурлыкающий голос производил ошеломляющий эффект. Она распахнула глаза.
— Посмотри на меня, Флора. Я не старик. Я молодой и здоровый мужчина, который в состоянии удовлетворить тебя. Ведь именно по этой причине ты пустила меня в свою постель, не так ли?
Будучи не в состоянии говорить, Кристи кивнула. Видимо, ему большего и не требовалось, так как он стал на колени и, наклонившись над ней, начал лизать ее соски. Прядь темных волос упала ему на лоб, делая его еще соблазнительнее. Она не ожидала такого наслаждения, и с ее губ сорвался стон. Кристи пыталась не забывать, что не должна наслаждаться происходящим, но ее чувства не подчинялись разуму.
Синжуну, вероятно, понравилось то, что она стонет, потому что он поднял голову и хищно улыбнулся. Потом он поцеловал ее. Его поцелуй был лишен нежности, в нем чувствовалось еле сдерживаемое желание. Его губы заставляли ее ответить ему. Она пыталась укротить свои порывы, думая о том, что она — лишь очередная женщина в длинном списке покоренных Синжуном, но он был слишком настойчивым и опытным, чтобы позволить ей остаться безучастной. Машинально она обняла его за шею и открыла рот, позволяя его языку ласкать ее. Она почувствовала вкус греха, опасности и запретного наслаждения.
