— Ну и что же? — возбужденно закричали слушатели.
— …а население Виргаменской общины насчитывает только три тысячи пятьсот семьдесят пять человек, и никакой генерал не сможет убить пять тысяч, если только не убивать одного человека по несколько раз…
Но несчастному не дали кончить. Избитый, он был выброшен за дверь.
— Граждане, — сказал тогда бакалейщик Пульмахер, что бы там ни говорил этот подлый аптекарь, я сам берусь убить пять тысяч виргаменцев, если вы захотите принять мои услуги.
— Пять тысяч пятьсот! — закричал более решительный патриот.
— Шесть тысяч шестьсот! — возразил бакалейщик.
— Семь тысяч! — вскричал кондитер с улицы Хемлинг, Жан Орбидек, наживавший себе состояние на сбитых сливках.
— Продано! — вскричал бургомистр ван-Трикасс, видя, что никто больше не набавляет.
И таким образом кондитер Жан Орбидек стал главнокомандующим кикандонскими войсками.
где препаратор Иген высказывает разумное мнение, отвергнутое, однако, доктором Оксом
— Итак, учитель? — говорил на следующий день препаратор Иген, наливая ведрами серную кислоту в корыта своих огромных батарей.
— Итак, — повторил доктор Окс, — не был ли я прав?
— Без сомнения, но…
— Но?..
— Не находите ли вы, что дело зашло слишком далеко и что не следует возбуждать этих бедняг сверх меры?
— Нет! Нет! — вскричал доктор. — Нет! я дойду до конца!
— Как хотите, учитель; во всяком случае, этот опыт кажется мне решающим, и, я думаю, уже пора…
— Что пора?
— Закрыть кран.
— Вот еще! — воскликнул доктор Окс. — Попробуйте только, и я задушу вас!
где доказывается снова, что с высоты легче управлять человеческими слабостями
— Что вы говорите? — спросил бургомистр ван-Трикасс советника Никлосса.
— Я говорю, что эта война необходима, — твердо ответил советник, — и что настало время отомстить за нашу обиду.
— Ну, а я, — едко ответил бургомистр, — я вам повторяю, что если население Кикандона не воспользуется этим случаем восстановить свои права, оно покроет себя бесчестьем.
— А я вам объявляю, что мы должны немедленно двинуть армию на врага.
— Прекрасно, сударь, прекрасно! — ответил ван-Трикасс. — И вы это говорите мне?
— Именно вам, господин бургомистр, и вам придется выслушать правду, какова бы она ни была.
— Сначала ее выслушаете вы, господин советник, — отпарировал ван-Трикасс вне себя, — ибо она выйдет скорее из моих уст, чем из ваших! Да, сударь, да, всякое промедление было бы позорным. Вот уже девятьсот лет, как город Кикандон ожидает момента отомстить, и что бы вы там ни говорили, подходит это для вас или нет, но мы дойдем на врага!
