Вечером Трой предложил Бекки еще раз сфотографировать новобрачных. Уже стемнело, гостям пора было расходиться. Но все не устояли перед искушением поучаствовать в съемке и вышли в патио. Бекки велела Клэр и Фрэнку встать лицом друг к другу и взяться за руки. За ними расстилалась темная равнина, чуть подсвеченная последними лучами заходящего солнца.
– Здорово, – пробормотал Хоакин, глядя на небо, усыпанное первыми звездами. – Теперь я понимаю, Бекки, почему тебе так нравится снимать по ночам!
– Для меня природа всегда красивее всего, что создано руками человека, – с улыбкой отвечала Бекки. – А этот снимок получится таким естественным, первобытным. На фоне звездного неба двое клянутся друг другу в верности. Что может быть прекраснее?
Фрэнк сжал руки Клэр, словно передавая ей часть своей силы. Она подняла голову и посмотрела ему в глаза. Она не услышала щелчка камеры, так как ее полностью захватили чувства. Ей так хотелось верить, что их союз перенесет любые испытания. Здесь, в Буэна-Виста, ей легко и свободно, потому что тут ее дом. Ей хотелось, чтобы и Фрэнк чувствовал себя здесь как дома… И все их будущие дети.
Наконец они остались одни – в той самой комнате, в которой был зачат их ребенок. Клэр больше не волновалась, не боялась, не беспокоилась, не стремилась ни в чем убедить Фрэнка. Каждый поцелуй, каждое прикосновение было освящено новой верой в их единство, и оттого их взаимная страсть лишь росла, усиливая удовольствие, которое они дарили друг другу.
Отныне они муж и жена.
Медовый месяц во Флориде стал настоящей сказкой, хотя и продлился всего неделю. У них были жаркие дни и ночи, и они забыли обо всем на свете, кроме своей радости.
Клэр обнаружила, что ее влечение к Фрэнку становится все сильнее. Он был великолепным любовником, и его страсть к ней оказалась неподдельной. Желание постоянно светилось в его глазах. Он моментально откликался на ее зов. Когда же после всего она, усталая, отдыхала в его объятиях, его черные глаза сверкали от удовольствия.
Но иногда Клэр становилось немного не по себе. Она даже испытывала нечто вроде ревности, видя, какой нежностью дышит его лицо, когда он кладет руку на ее живот и тихо разговаривает с их будущим ребенком. За все время Фрэнк ни разу не сказал, что любит ее, и Клэр тоже не могла признаться ему в любви. Это было выше ее сил. Она – мать его ребенка. Вот на чем основан их союз. И Фрэнк старается изо всех сил, чтобы стать для нее примерным мужем.
