"Почему звезды падают с небес?"
"Почему сухой песок поскрипывает под ногами?"
"Почему вода, если ее много, не уходит вся сквозь землю, а подолгу стоит плоскими озерами, течет, как река?"
Последний вопрос вызывал бешеный интерес.
Прольешь чашку, вода мгновенно впитается в землю. Прольешь две — тоже впитается. Прольешь много-много чашек, и это все тоже впитается. А огромное озеро стоит посреди песков и ничего с ним не происходит. Можно тыкать палкой — везде под водой песок, без обмана.
"Вот почему вода не впитывается?"
Алди молчал, но иногда поворачивал голову с черным хрящом обгоревшего уха.
Не знаешь, закрой лицо широким рукавом. Не можешь объяснить, не поднимай мутных глаз, закрой их рукавом. А этот Алди глупый — и взгляд поднимал, и рукавом не закрывал лицо.
"Почему человек не горит?" — спрашивал Гатт, Носильщик.
"Как это не горит? — дружно вскрикивали другие. Прикрыв лица широкими рукавами, указывали на Алди. — На ухо смотри, как хорошо горит!"
"Все равно осталось больше, чем сгорело!"
Бородатые Носильщики смеялись. И женщины в черных платках, низко опущенных на узкие глаза, тоже смеялись.
"Можно ли родить от такого человека, как Алди?"
Этого никто не знал, женщины смущенно прикрывали лица рукавами.
"А в Экополисе не так. Женщины Экополиса могут рожать даже от зверя".
Пламя костра начинало метаться.
"Какой зверь? Где водится?"
Все смотрели на Алди. Потом поясняли глупому: "В Экополисе ученые давно добились странного. Совмещают зверя и женщину. Спускают Языки на Территории, а самое вкусное оставляют себе". И делились наблюдениями: "Если человека из Экополиса сильно обжечь и повалять в холодном гнилом болоте, и чтобы слизни по нему ползали, и чтобы грязная вода попала в желудок, он не выживет. То, что у них называют здоровьем, только видимость".
"Дети вырастут — разберутся".
Алди тоже поднимал мутные глаза: "Мир велик".
Это казалось странным. Носильщики оглядывались, но ничего такого не видели. Пески, редкие колючие кустики. Никому нельзя верить, особенно человеку с черным хрящом вместо уха. Мир не столь уж велик: тянется до линии совсем близкого горизонта. А что там дальше, того не видно.
"В мире многое происходит".
И это казалось странным. Носильщики непременно придвигались к Алди.
"Разве вы этого не чувствуете?" — спрашивал он. Колебались.
Если, правда, сильно прислушаться, то что-то такое чувствовали.
"Идрис, это ты опять отравил воздух?"
"Нет, я ничего такого не делал".
"А почему в шатре опять передохли все кошки?"
