Необходимо весомое и разумное объяснение, только вряд ли оно существует.
— На мой взгляд, диковато.
— Необычное часто пугает. В иные исторические времена так пугало, что людей, отличавшихся от других, топили и сжигали. — Он внимательно смотрел на нее, по-прежнему держа за руку. — Вы ведь не боитесь?
— Вас? — рассмеялась Мэл. — Нет, Донован, не боюсь.
— Еще будете, пока дело не кончится, — заключил он, скорее для себя. — Хотя мне часто кажется, что лучше жить в настоящем, что б ты ни думал о будущем.
Мэл расправила пальцы, чуть не задохнувшись от внезапного теплового удара с его ладони. Он сохранял спокойствие.
— Лошадей любите.
Она осторожно выдернула руку.
— Конечно. Кто не любит?
— Верхом ездите?
Мэл повела плечами. Жар прошел, а чувство, что рука будто долго находилась над горящей свечкой, осталось.
— Раньше бывало. В последние годы не ездила.
Себастьян молчал, жеребец вскинул голову, словно сигнал услышал, и подбежал к ограде, роя землю копытом.
— Темпераментный конь. — Мэл со смехом протянула к нему руку. — Знаешь, какой ты красавец, правда?
— Иногда с ним не сладишь, — сообщил Себастьян, — а иногда он смирный, как котенок. Психея ожеребится через несколько недель, поэтому на нее садиться нельзя. Если желаете, можете прокатиться на Эросе.
— Как-нибудь в другой раз. — Мэл опустила руку, преодолев искушение. — Сейчас лучше поеду.
Себастьян кивнул, подавляя желание предложить ей остаться.
— Отлично поработали, быстро вычислив Паркленда.
Удивленная неожиданным комплиментом, она чуть покраснела:
— Обычное дело. Было бы отлично, если б я нашла Дэвида.
— Начнем в пустыне. — Скоро. Очень скоро. — Как насчет кино, Сазерленд?
Мэл заморгала:
— Что?
— Как насчет кино, я спрашиваю. — Себастьян чуть придвинулся, почти незаметно, но она почему-то почуяла угрозу. Угроза почему-то взволновала. — Мы с кузинами в кино идем. Думаю, мои родные вас заинтересуют.
— Я не очень общительная.
— По-моему, стоит попробовать. — Прыгнул через ограду так же изящно, как Ана, только больше похож не на лань, а на волка. Теперь, когда между ними исчезла преграда, ощущение угрозы и волнение усилились. — Пару часов развлечетесь, мозги прояснятся. После этого мы к чему-нибудь придем.
— Ни к чему не придем, если будете говорить загадками.
— Верьте на слово. — Он приложил ладонь к ее щеке. Невозможно смахнуть пальцы, легкие, как крылья бабочки. — Вечер с Донованами пойдет нам обоим на пользу.
Разумеется, голос дрогнул и задохнулся. А он просто дотронулся до щеки, черт его побери.
