И потому я ни словом не попрекну Эмбер. Хотя она, похоже, и пальцем не шевелит, чтобы найти квартиру. Не буду брюзжать, что она повсюду разбрасывает грязное белье (целый день торчит дома, могла бы и постирать). И даже не заикнусь по поводу телефона. Каждый вечер она часа на два прилипает к трубке и жужжит, жужжит в уши всем, кто готов ее выслушать, как «чудовищно» Чарли с ней обошелся. Это порядком действует на нервы. В конце концов, мне тоже бывает нужен телефон.
Тем временем Эмбер выпустила Педро из клетки, и он устроился у нее на плече, нежно теребя ее волосы. Внезапно мне пришло в голову: Эмбер и Педро — очень похожи. Птички из одной стаи. Ошеломляюще красивы, любят привлекать внимание, ужасно меня раздражают и все время болтаются без дела.
«Супер, дорогая!» — проскрипел Педро. Эмбер протянула ему семечку подсолнечника.
— Никак не научу его говорить: «Чарли — свинья», — с сожалением отметила она. Вряд ли у нее получится. Педро всегда был без ума от Чарли. А, кроме того, с шестьдесят второго года он не выучил ни одного, нового слова. Этот попугай как старая, заигранная и заедающая пластинка.
— Он станет героем моей новой книги, — с улыбкой поведала Эмбер.
— Кто, Педро?
— Нет, Чарли, разумеется.
— О боже! Кем же он будет?
— Изнеженным лордом по имени Карл Элворти. Но в конце выяснится, что он маньяк-убийца!
— Бедный Чарли, — покачала я головой.
— Что значит «бедный Чарли»? — вскинулась она, намазывая мой тост джемом из горьких апельсинов. — Лучше скажи «бедная Эмбер»! — Громко хрустя тостом, она отломила маленький кусочек и дала Педро. Попугай изящно взял подношение клювом и растер его в крошки своим бугристым черным языком, как пестиком.
— Свинья, — пробурчала она.
Мне хотелось сказать Эмбер правду: что на самом деле Чарли не виноват, что она сама перегнула палку. Но я промолчала, потому что, как и Чарли, слегка побаиваюсь Эмбер.
— Она меня пугает, — как-то прошептал мне на ухо Чарли, приняв больше обычного на одной из вечеринок.
— О да! — откликнулась я, пораженная его откровенностью. — Знаешь, меня тоже. Немножко!
При этом мы оба виновато покраснели, как заговорщики, и расхохотались.
— Нам нужно пережить этот кошмар, Минти, — изрекла Эмбер. Педро вразвалочку шагал по ее руке. — Нужно забыть о мужчинах, — заявила она. — Нечего расстраиваться из-за этих свиней. Можно прекрасно жить и без мужчин, можно…
— Принять обет целомудрия? — с издевкой подсказала я.
— Нет. Будем жить духовной жизнью, развиваться изнутри, — радостно провозгласила она. Взволнованно размешала сахар в кофе и намазала маслом второй кусочек моего тоста. — Минти, наши ключевые слова: защищать, заботиться и развиваться, особенно развиваться. И нужно больше времени проводить с женщинами, Минти. С умными женщинами. Придумала! — возбужденно продолжала она. — Давай, организуем женский литературный клуб! Сейчас это очень модно. Вспомни Руби Уэкс, Френч и Сондерс. Наш клуб будет называться ЖЛОБ!
