В глубине души Магнус долго взвешивал все за и против. Его желание — построить сильный и богатый Арнес, оставить богатое наследство Эскилю и, может быть, что-нибудь для Арна. Тот, кто позволит вовлечь себя в борьбу за корону, может многое выиграть, но так же легко и все потерять. Поэтому для Магнуса выбор не был сложным, поскольку его путь в жизни размечен вплоть до самой смерти, желательно в достаточно почтенном возрасте. Он намеревался продолжать строить, торговать и обрабатывать новые земли. Таков его вполне безопасный путь к богатству и хорошей жизни.
Но с другой стороны, сильно затрудняло дело то, что тот, кто не поддерживал победителя в его борьбе за королевский престол, не мог ждать для себя ничего хорошего, когда победитель приедет к нему на пир и спросит, почему он не получил от хозяина столь нужную ему раньше поддержку. То немногое, что Магнус знал об Эрике сыне Эдварда, говорило ему, что этот человек обязательно ввяжется в борьбу и никогда не простит своих врагов. Какую позицию Магнус ни займет, он все равно рискует проиграть.
Магнус втайне не считал себя воином. Конечно же, он умел обращаться с мечом и щитом, копьем и луком, а чему же еще ему было учиться в молодости, как не этому? Его дружина насчитывала дюжину человек, дальних родственников, в основном молодых людей, которые не могли надеяться получить наследство и не знали другой работы, кроме той, которую выполняют с оружием в руках. По мнению Магнуса, его дружинники были большими лентяями. Магнусу было очень сложно заставить их посвящать хотя бы половину своего времени труду в качестве плотников и корабелов — единственной работе, которую они сразу же не называли рабской. Остальное время, как они утверждали, они отдавали оружейным забавам, чтобы хорошо послужить, когда это понадобится. Однако в глазах Магнуса больше всего времени они проводили, утоляя жажду пивом.
Но в любом случае Магнус мог выставить дюжину дружинников и с грехом пополам вооружить восемь дюжин своих бондов из двух селений, расположенных по направлению к Форсхему. Его дружина вряд ли смогла бы заставить колебаться чашу весов в борьбе за королевский престол. Но важнее было другое: как повести себя в этой борьбе, за кого выступить. И если одна половина рода, из Западного Геталанда, выступит за или против Эрика сына Эдварда, то решающим все равно окажется то, какую позицию займет вторая половина рода, из Бьельбу в Восточном Геталанде.
