— Садитесь, пожалуйста, — пробормотал он низким голосом, когда служанка ввела доцента в комнату. — Чем могу быть полезен?
Люченс с трудом убедил себя, что ему это не снится. Ростовщик был маленького роста, зато широк в обхвате; лицо квадратное, черные как угли глаза навыкате, кожа желтовато-коричневого оттенка, который, похоже, был даром природы, потому что у девочки, очевидно его дочери, цвет лица был точно такой же. Люченс ждал, что ребенок удалится, но ростовщик, слушая доцента, излагавшего свое дело, продолжал покачивать дочь на коленях. Быть может, девочку с раннего детства готовили к тому, чтобы она унаследовала ремесло отца.
— Тысяча шведских крон! — пробормотал ростовщик, когда Люченс наконец закончил свой рассказ. — А знаете ли вы, месье, какую сумму это составляет во франках? По нынешнему курсу больше семи тысяч франков! Неужели вы думаете, что я, не зная вас, выдам вам по чеку семь тысяч франков?
— Я понимаю, для вас это некоторый риск, — согласился доцент. — Но я уверен, вы достаточно хорошо знаете людей, чтобы судить о том, что я собой представляю, да и по моему паспорту вы видите, кто я…
— Семь тысяч франков! — повторил месье Терон, погладив дочь по голове. — Я смогу вам дать самое большее четыре тысячи.
— По всему моему чеку? — в ужасе воскликнул Люченс. — Не может быть, месье Терон.
— Может! — уверил доцента мужчина в качалке и ласково потрепал ребенка по черным волосам. — Не забывайте: прежде чем я получу по чеку деньги из Швеции, вы уже будете далеко-далеко.
По его скорбному тону можно было вообразить, что доцент, выйдя за порог виллы, тотчас растворится в воздухе.
— Четыре тысячи! Но это…
— Четыре тысячи франков — очень большие деньги, месье, очень большие. Четыре тысячи франков не валяются на улице, месье.
Несколько секунд доцент сидел, словно парализованный. Потом поднял голову, в глазах его вновь затеплилась надежда.
— А если бы я нашел кого-нибудь, кто поручился бы за меня, кого-нибудь из жителей города?
— А кого из местных вы знаете?
— Я знаю семью Ванлоо, — сказал доцент самым вкрадчивым тоном.
Качалка замедлила движение.
— Семью Ванлоо? Кого именно из этой семьи вы имели в виду? Может, мадам Ванлоо?
— Гм… Нет, собственно говоря, не мадам.
— Стало быть, одного из внуков?
— Да. А разве есть разница? — наивно спросил доцент.
Качалка замерла. Черные глаза смотрели на Люченса без всякого выражения, но с губ месье Терона не сорвалось ни слова.
— Я хочу сказать, — нервно заговорил Люченс, — что для чека на семь тысяч франков наверняка довольно поручительства любого из членов такой богатой семьи. Думаю, месье Аллан подпишет чек, если я его попрошу. Надеюсь, этого достаточно? — спросил он еще более нервно, поскольку месье Терон по-прежнему молчал. — Конечно, достаточно, — ответил он на свой вопрос. — И тогда мы, наверно, сможем выписать чек на немного более крупную сумму, допустим, не на тысячу крон, а на две…
