На третий вечер контейнеровоз стал на якорь в Мраморном море. По обе стороны горели огни Стамбула.
Праздника и жизни добавляло то, что были иллюминированы все мимо плывущие корабли, в том числе и грузовые суда. Одни двигались на восток, к Черному морю, другие — на запад, к Эгейскому.
Уилсону было досадно, что у него нет возможности побывать в городе, мечети и минареты которого так соблазнительно маячили рядом. А в каюте ему теперь не хватало мерной вибрации работающих двигателей.
Наутро Уилсона разбудили крики муэдзина, усиленные и искаженные репродуктором. Возможно, Аллаху они так же режут слух, как и ему. Этот звук не соответствовал благородной старине города.
После завтрака в каюту Уилсона заглянул Хасан. На этот раз он не показывал свои золотые зубы.
— Забастовка порт Стамбул! — уныло сообщил он. — Не будет разгрузка-погрузка.
— И надолго мы задержимся?
— Никто не знать. Может, несколько дней. Хасан принес вам сочувствие.
Делать было нечего, и Уилсон спросил, нельзя ли ему в неурочное время послать электронное письмо «деловому партнеру в Одессе». Хасан не имел ничего против. Прежде чем идти на капитанский мостик, Уилсон зашел к своим телохранителям — сообщить досадную новость. Те только плечами равнодушно пожали — не отводя глаза от экрана телевизора. Арабская станция передавала новости. На экране полицейские, при большом стечении зевак, сажали в машину какого-то арестованного — в темном колпаке, закрывающем всю голову.
— Откуда новости? — полюбопытствовал Уилсон.
— Малайзия, — отозвался Халид. — Опять говорят, что поймали кого-то из «Аль-Каиды».
На экране полицейская машина медленно двигалась через толпу, которая освобождала путь нехотя, будто люди не могли решить, что им делать: навалиться и освободить пойманного или вытащить его из машины и забить насмерть.
Халид поднял голову от телевизора.
— Как кого схватят, — сказал он, насмешливо кривя рот, — так непременно говорят, что он из «Аль-Каиды». Вы посмотрите, сколько полицейских набежало на одного несчастного!
На мостике Уилсон сел за компьютер Хасана и открыл тот электронный почтовый ящик на сайте «Йеху», который они с Бободжоном использовали для секретного общения. Письма были — один спам. Уилсон уничтожил их и вошел в папку черновиков. Увы, ни слова от Бободжона. Уилсон быстро напечатал:
Всё в полном порядке. В порту бастуют. Пожалуйста, сообщи тем, кто меня ждет, что я опаздываю.
Уилсон сохранил черновик и вышел из Интернета. Потом долго стоял на корме и размышлял. На душе было неспокойно. Конечно, задержка не по его вине и изменить ситуацию невозможно. Но если этот Белов в Одессе не дождется его — просто не сможет перестроить свои планы? Куда Уилсону деваться — с двумя сотнями бочек «мелассы» и без украинской визы? Хаким уехал куда-то по делам, и связаться с ним невозможно. Должен, наверное, быть кто-то вместо него — кто способен переиграть дату встречи в Одессе и обеспечить гладкий исход всей операции! Досадно, что они с Хакимом не обговорили подобный поворот событий!
