Настраиваясь на поиск опасности, Эмма Борисовна огромным усилием воли заставила свое сознание померкнуть, расчищая пусть ясновидению и предсказаниям.
Сколько продолжалось это состояние она не знала. Очнулась Эмма Борисовна от того, что Наташа усиленно массировала ей левую руку.
— Наташа, что я говорила?
— «Слева в этой комнате, за мебелью — опасность! Ее надо устранить!»
— И все?
— Нет, ещё предупреждала, что здесь есть ещё один дом, в который в течение месяца нельзя заходить никому из семьи.
— Сколько времени я была в этом состоянии.
— Минут пять-семь. Ты ничего не помнишь?
Эмма Борисовна отрицательно покачала головой: Ничего!
А сама подумала: «Это ложь во спасение. Ведь и у медиков есть врачебная тайна. Я тоже должна руководствоваться правилом: „Не навреди“. Ведь не скажешь Нине прямо, что у мужа есть любовница, которая жаждет занять её место ради накопленного годами богатства. С Петром Сергеевичем придется поговорить отдельно».
— А где сейчас ваш муж?
— Скоро должен подъехать.
— Хорошо, его присутствие здесь тоже будет необходимо. А теперь давайте устраним опасность, находящуюся в левой половине вашей спальни.
— Но там же ничего нет! Сразу за моей кроватью стоит вплотную к стене стеной шкаф. За ним невозможно что-нибудь спрятать!
— И все же позовите своих людей. Пусть все проверят.
Дюжий охранник и личный водитель, сдвинув в сторону кровать хозяйки, с трудом принялись оттаскивать от стены тяжелый шкаф. И когда им это удалось хозяйка ахнула, увидев обвязанный волосами бумажный сверточек, на котором было написано её имя.
Чтение молитв и сожжение колдовского заклада заняло много времени. Когда все было закончено, Эмма Борисовна почувствовала себя совсем опустошенной. Глядя на озабоченные лица окружающих устало подумала: «Они думают, что я просто читаю знакомые выученные когда-то наизусть псалмы. Не понимают, что формальное произнесение самой действенной молитвы без участия сердца и души неспособно ничего решить в этом безумном, наполненном грехом мире!»
Снаружи раздался шум подъехавшей машины и в комнату вошел высокий, представительный мужчина, одетый так, словно собрался направиться на великосветский прием. Он сдержанно поздоровался, настороженно глядя на ворожею, приглашенную желаю.
Эмма Борисовна поднялась: Нам пора идти. Проводите нас, пожалуйста, Петр Сергеевич.
Выйдя во двор, она отвела мужчину в сторону: Послушайте, Петр Сергеевич, меня внимательно. Если хотите добра и спокойствия в семье, то вы должны немедленно порвать со своей молодой любовницей. Ее имя начинается с буквы Л. Точнее я сказать не могу. Она молода, красива, но в сердце у неё злоба, жадность и неправедные желания.
