Уход в глубины притупляет
Восторг, смотрины, созерцанье;
Весь из себя запретом обрастая,
Всегда с единственным лицом,
Как догмой схвачен.
В движеньях скован, словно цепью,
Собой явив окаменелость.
Не удержать болезный ход
Падучей от гремящих бесов:
Затеяв торжество внутри,
Метаются в частях телесных
И следом засыпают вдруг...
И постоянно пребывая
Так, независимо от дел,
Что опыт – истинный свидетель
Неизмеримости духовной,
Желает большего участья.
– III –
Курс назначается леченья
По общей схеме, как-нибудь,
Из-за неясности причины.
Ведь недуг спорный. Полагают,
Он преимущества даёт
Его носителям настолько,
Что тривиальность неуместна
В их повседневном существе.
И для причудливых воззрений,
Существованию подобен –
Особой форме созерцанья…
Как-будто отстраняя фильтром
Запас, избыток бытия.
Вообще, душевное строенье
Являет разности, слои,
Мешая им совсем собраться
Упругой и прозрачной тканью.
Занятие души для сих
Пребудет вечным провожденьем
Времён и мест, лишённых позы:
Постичь трагическим путём,
Сгрудившись ровною семьёй,
И оправдать времён ненастье,
Бесшумно сбрасывая тень
Перед вершинами познанья.
Неистощим на пререканья,
Придирчив злобно к мелочам,
Занять устойчивую цепь
Равновеликим напряженьем,
Чтоб тленью дать обратный ход,
Постом, накапливая силы,
И поврежденья устранить
Для избранных своих творений.
– IV –
Скрыть необузданность –
Тварь постоянную –
В душах мятущихся,
Света сияние
Будет нам праздником.
Душа свободу обретает –
И в бесконечность отлетает,
Преодолев телесный сор,
Цепей тяжёлых громожденье,
Из чрева сложного сплетенья
Развяжет скоро произвол.
Разбавленный бальзамом чемериц
Противоядием безумию пустому
Оставит лишь следы прошедших мук,
Лекарством оживляя душу,
И верой, что худое не случится.
***
Во всякий день мы современность
Питаем соками вражды,
Следим за ближним, череды
Пустых соблазнов, будто тленность,
Нас трогают… И вот, касаясь,
Глубоко вдавлена печать
