Наряду с прозой Чехова в 20-е годы ХХ века особый интерес для китайских читателей представляли его пьесы. Именно в 20-е годы был переведён основной блок пьес Чехова. Ещё тогда в Китае Чехова считали одним из пяти самых выдающихся драматургов мира. В 1921 были переведены четыре пьесы Чехова: "Чайка", "Дядя Ваня", "Иванов", "Вишнёвый сад". Кроме "Чайки", которая была переведена с английского языка писателем и литературоведом Чжень Чжендо, пьесы Чехова перевёл с русского на китайский Ген Чичжи. В 1925 году известный русист Цао Цзинхуа, ставивший потом деканом факультета русского языка и литературы Пекинского университета, перевёл пьесу "Три сестры", а потом через 4 года и одноактные пьесы Чехова "Лебединая песня", "Предложение", "Свадьба", "Юбилей".
Знакомство китайских читателей с Чеховым в Китае в первое двадцатилетие в основном ограничилось переводом. Мало было своих интерпретаций у китайских переводчиков и критиков, не говоря уж о серьёзном исследовании Чехова. Чаще всего к переводным текстам прилагались критические статьи русско-советских и японских критиков. Биографические и монографические книги русских исследователей о Чехове перевели намного позже.
Вначале писатель-просветитель Чехов трактовался китайскими переводчиками как пессимист. В 1924 году Цао Цзинхуа перевёл пьесу "Три сестры" и на основе монографической главы "Чехов" книги Иванова-Разумника "Русская литература" написал статью "О Чехове". В статье он утверждал, что художник является "грустным пессимистом", "пессимизм укоренился в глубине его души", потому что он смотрел на жизнь всегда печальными, безнадёжными глазами, с нахмуренными бровями, видел в жизни одну пошлость. Хотя в его творчестве 90-ых годов появилась некая надежда на будущее, но эта надежда была так смутна, слаба и далека от действительности, что не могла рассеять его укоренившийся пессимизм. Поэтому в творчестве Чехова "эмоции грусти, пессимистичности намного сильнее радости". Это мнение прочно вошло в обиход понимания Чехова в те годы.
С такой же трактовкой писатель Мао Дунь писал тогда: "у Чехова весьма углубленный и проницательный взгляд на человечность и её слабости. Хотя в начальных его рассказах ещё наблюдалась лёгкая улыбка, но писатель быстро попал в густой туман печали и отчаяния, и вплоть до самой смерти стонал печально, не было у него оптимизма". И Ба Цзин, настроенный в эти годы революционно и наполненный пафосом "покорения жизни", не понял Чехова как следует и рассматривал художника как пессимиста без просвета. Ещё более категорично выступил переводчик книги "Чехов" Лу Личжи, говоря, что "Чехов не смел сопротивляться духу времени, он просто от грусти и печали стонал, у него были лишь насмешки над болезненным обществом, отсутствовал дух сопротивления, так что он бесполезен для нашего нового времени".
