— Рэй, — тихонько сказал он через некоторое время. — Я ни слова больше не скажу против него, если ты действительно будешь счастлива. Но если вдруг хоть одна слезинка упадет с твоих ресниц, клянусь, я придушу его собственными руками.
Я вздрогнула, но справедливо решила, что раз мы с Линнером собираемся жить долго и счастливо до конца наших дней, угрозу Рэйна можно считать недействительной. На этом мы тогда и остановились.
Сегодня после основных занятий у меня был небольшой перерыв, потом уроки управления эмоциями, а потом еще обсуждение диплома. Хорошо, если пару часиков удастся поспать!
На перемене после двух уроков я пыталась поделиться с одноклассницами информацией о том, какие замечательные свадебные платья видела на выходных в новой лавке, а еще там был большой выбор туфель, шляпок и прочих приятных мелочей, милых сердцу каждой девушки. Некоторое время мы обсуждали детали, и пришли к выводу, что прошлогодние фасоны однозначно устарели. Прозвучал гонг, означавший начало урока, так что пришлось поторопиться в аудиторию.
За спиной послышалось хихиканье и тихий шепот:
— Эта Линн только и может говорить, что о свадьбе, побрякушках и своем недалеком ювелире. Последние мозги на радостях растеряла, — я густо покраснела, но оборачиваться не стала, предпочитая не знать, кто из одноклассниц так обо мне отозвался.
Если подумать, то я действительно в последнее время не могла думать ни о чем, кроме предстоящей свадьбы, ведь это такое событие в жизни любой девушки! Ничто не могло меня смутить: ни злые комментарии соучениц, ни презрительное фырканье одноклассников, ни странные чувства, проскальзывавшие иногда сквозь ментальные щиты от Линнера, ведь он тоже нервничал.
Наскоро перекусив захваченными из дома бутербродами, я поспешила на занятия с мастером Клайтом, который учил меня управлять эмпатическими способностями.
— Госпожа Касино, вам очень повезло! Редко когда такой дар появляется у людей, перешагнувших возрастной рубеж в десять лет. Зачастую бывает, что даже у тех, кто изначально склонен к эмпатии, так и не наступает в жизни тот переломный момент, который бы помог этим способностям выйти на поверхность, проснуться! — магистр заинтересованно рассматривал новую великовозрастную ученицу, когда ему доложили о том, что теперь придется два раза в неделю тратить свободное время на дополнительные занятия.
В принципе, эти тренировки не были чем-то выдающимся: мы усаживались на пол в изолированном магией помещении, после чего я должна была достигнуть нужной степени концентрации и проникнуть за ментальные щиты учителя. Либо, если задача стояла обратная, закрыться от его воздействия на мои чувства собственным блоком. Чувства я уже научилась худо-бедно улавливать, с передачей собственных эмоций было сложнее, а уж концентрация…Учитель не терял надежды, я теряла терпение и утирала пот с лица, поскольку подобные тренировки отнимали немало сил.
