— Боюсь, я не совсем понимаю, о чем вы, — сохраняя выдержку, ответил Биллингер, отхлебывая пиво.
— А это никому не интересно, — сообщил Шульгин. — Выбор у тебя уж больно ограничен… — Он говорил на грубом кокни[22]. — Расскажешь, кто наколку дал и зачем, — уйдешь целый. Станешь кочевряжиться (на самом деле слово было другое, английское, но очень близкое по смыслу) — вот это перо в бок, и тебя скорее всего просто сбросят в канал. Зачем людям с полицией и коронерами[23] связываться?
Через полчаса содержательной беседы Биллингер рассказал все, что знал. Особенно откровенным он стал, когда Новиков показал ему черно-белую, помятую, будто ее долго носили в кармане, фотографию Сильвии.
Андрей не знал точно, в какие эпохи была придумана дихотомия «добрый и злой следователи». Не исключал, что ею пользовались еще инквизиторы. Но работала она хорошо. Как бы между прочим «добрый», он же Новиков, объяснил Биллингеру: шансы у него есть, если тот является постоянным сотрудником указанной леди. Если нет, «шестерка одноразового пользования» для дальнейшей разработки интереса не представляет.
Шульгин положил финку рядом с кружкой, внимательно наблюдая за руками клиента, вдруг кинется к оружию. Если кадровый аггрианин, реакции может почти хватить. Достал из кармана золотой портсигар.
— Такую штуку когда-нибудь видел?
По почти неуловимому движению мимических мышц Биллингера понял, что видел. И знает, что это такое.
— Вот и разобрались. Встали и пошли. В другом месте спокойно поговорим.
Когда Новиков с Шульгиным увидели Сильвию, приготовившуюся к своей новой роли, то испытали чувство, близкое к удивлению, невзирая на привычку к любым странностям жизни. На Дайяну она походила поразительно. Чуть помоложе, поизящней фигурой, килограммов на десять, наверное. Видимо, так Главная координаторша выглядела в прежние времена. Леди Спенсер лучше знать. Но в целом — прямо-таки изумительная женщина. Что-то в духе Бердслея[24], особенно если ее раздеть, в чисто эстетических целях.
Пользуясь отсутствием здесь своих женщин, они выразили восхищение всеми подходящими словами и жестами.
— Спасибо, но ведь комплименты относятся не ко мне? — ответила она, слегка кокетничая. А может быть, и всерьез.
— Ровно в той мере, как к великой актрисе, выходящей на аплодисменты. Безотносительно, какой на ней костюм и грим, — со всей куртуазностью ответил Новиков.
— Хорошо, принимается. Кого это вы с собой привели? — спросила Сильвия, обратив внимание на переминающегося у порога прихожей англичанина.
