Терри вновь представилась женщина, которая стоит у телефонного аппарата, колеблясь между стремлением узнать и желанием, чтобы ее оставили в покое.
— Можете выслушать, — продолжала она, — и не отвечать. Но если захотите что-то сказать мне, все останется между нами, пока вы не распорядитесь иначе. Я не журналистка и не считаю, что чужая судьба может быть предметом праздного любопытства — ваша судьба, Марии, Марка Ренсома. Мой рабочий телефон: (415) 939-27-07, домашний: (415) 232-54-55. Спасибо за внимание.
Терри медленно опустила трубку.
Посмотрела на часы — без четверти полдень, на ленч решила не ходить, чтобы не пропустить телефонный звонок. Есть почему-то совсем не хотелось.
Звонка не было. К половине третьего, когда у нее подвело живот и понизился уровень сахара в крови, она стала подумывать, не попросить ли секретаря сходить за сандвичем.
В Манхэттене уже ночь, отметила про себя Терри.
Когда зазвонил телефон, Терри была уверена, что это Ричи.
— Терри Перальта.
— Здравствуйте. — Это был тот бесстрастный голос с магнитофонной ленты. — Это звонит Мелисса Раппапорт.
Терри инстинктивно выпрямилась.
— Я так рада, что вы позвонили, — воскликнула она. — Я вам искренне благодарна.
— А я так же искренне скажу, — ответил голос, — что не знаю, зачем это сделала.
Это был голос женщины, перешагнувшей сорокалетний рубеж, интеллигентной и очень осторожной. Вовлеки ее в разговор, думала Терри, не дай ему погаснуть.
— Я обещала рассказать вам, что произошло, — с этой фразы она решила начать.
Молчание.
— Может быть, — спросила Терри, — мне лучше приехать в Нью-Йорк?
— Лишь для того, чтобы удовлетворить мое любопытство? — Голос снова смолк на мгновение. — Что вы хотите?
Терри невидящим взглядом смотрела на залив, представляла себе Мелиссу Раппапорт в сумеречной спальне: за день ее утомили бесчисленные звонки, на которые она не отвечала; с Терри ее связывает лишь непрочная нить — она легко может оборвать ее, повесив трубку.
— Меня, в частности, интересует, — ответила Терри, — Марк Ренсом в описании Марии — это именно тот человек, которого вы знали?
— А если это так?
— Тогда, по крайней мере, я смогу сказать Марии Карелли, что не только она имеет представление о том, как может вести себя ваш бывший муж. Женщина, обвиняющая в попытке изнасилования, чувствует себя ужасно одиноко.
Молчание.
— Другими словами, — проговорила наконец Мелисса Раппапорт, — не применял ли Марк силу и раньше?
— Да, как раз об этом я и хотела спросить.
