— Нет… Неужели? — воскликнула Мариана.
— Что ей в голову взбрело?
— Говорят, что когда Альфредо об этом узнал, он чуть ее не убил.
— Было за что.
— А мне понравилась картина, — осмелилась вставить Карла.
— Не знаю, в картинах я ничего не понимаю. Зато хорошо разбираюсь в драгоценностях. Я тебе говорила, что дома у меня есть украшения на продажу? Можешь зайти посмотреть.
На следующее занятие Кармен не пришла. Лилиана спросила, знает ли кто-нибудь, что с ней. Ответа не было, но дамы стали переглядываться. Даже Карла, чтобы быть как все. Ее картина с линиями была окончена, так сказала Лилиана. Карла стала ездить в студию в автомобиле. После занятий она погрузила свою картину в багажник, но пока ехала домой, все не могла отделаться от какого-то неясного беспокойства. Она подняла картину к себе в комнату и поставила на стул, как на мольберт. Еще раз всмотрелась в нее. Через пару дней будет день рождения Густаво, а она до сих пор не уверена, что эта картина — именно то, что он мечтал бы получить в подарок. Ей не хотелось, чтобы он рассердился. Добавила еще две-три полосы, попыталась добавить какой-нибудь цвет, но ничего ей не нравилось. Она заплакала. Потом спустилась вниз, нашла в ежедневнике телефон Лилианы и договорилась о встрече на завтрашнее утро.
— Хорошо, приезжай в девять, после того как ты отвезешь детей в школу.
— У меня нет детей.
— Да неужели?
Карла приехала к Лилиане домой. Позвонила в дверь, служанка Ричардсов открыла ей. Затем провела в гостиную и подала кофе. Через несколько минут появилась Лилиана.
— Скоро у моего мужа день рождения. Я не хочу дарить ему то же, что и всегда: одежду, которую он потом не носит, книги, которые он не читает. В этом году я хочу подарить ему картину. Твою картину.
Лилиана казалась удивленной, у нее ни разу в жизни никто не покупал картин. Даже родственники.
— Он меня очень поддерживал во всем, что связано с занятиями, и я думаю, что так смогу его отблагодарить. Только вот не знаю, смогу ли я заплатить столько, сколько она стоит.
Лилиана махнула рукой, вложив в этот жест изрядную долю тщеславия:
— Давай я лучше сначала покажу тебе картины, а там посмотрим, сколько ты сможешь заплатить.
И Лилиана проводила ее на застекленную веранду, когда-то бывшую зимним садом, а теперь ставшую ее мастерской. Тяжелые шторы защищали картины от солнечных лучей, поэтому последние оставшиеся здесь растения чахли. Она показала Карле около двадцати картин. Большинство из них были написаны довольно давно. На некоторых подпись автора очевидно была исправлена. Карла пристально рассматривала исправления. Лилиана подошла к ней и ответила на вопрос, который Карла никогда бы не осмелилась задать:
