нет индивидуального подхода к каждому ученику. Они уже не дети. Им нужно рассчитывать на собственные силы, кто-то справляется, кто-то нет, и в таком случае лучше перейти в другую школу, где требования пониже. Это что-то вроде естественного отбора, вы меня понимаете?
Я понимала.
— Нам не подходит ученик, который продвигается вперед только потому, что мы учитываем, что он не такой, как его товарищи по классу, надо, чтобы они были одного уровня, — с улыбкой сказала мне директриса.
— Но Хуани мог бы попытаться… — настаивала я.
— Думаю, это будет не лучший вариант.
— Этого мы не можем знать, пока не попробуем. Я хочу, чтобы ему дали шанс.
— Я не считаю, что это возможно.
Я разозлилась.
— Пожалуйста, напишите, чем именно он вам не подходит и по какой причине, и я больше не буду настаивать. Мне нужен документ, который я смогу предоставить… куда-нибудь, — сказала я.
Директриса подписала бумаги о переводе в следующий класс. Когда я вышла из кабинета, мне не терпелось рассказать Рони, что нашего сына оставили в школе. Но я никак не могла найти свой сотовый телефон. При въезде в Лос-Альтос меня остановил охранник.
— Вас ждет вон тот сеньор. — И он указал в сторону, где стоял Густаво Масотта. — Говорит, что нашел ваш телефон, но отказывается отдать его мне, хочет вручить лично вам.
Я припарковалась и вышла из машины. Густаво поднял руку с телефоном и помахал им в воздухе, чтобы я заметила. Это был мой аппарат.
— Когда вы уехали, я пошел обратно и чуть было его не раздавил, он лежал на тротуаре. Наверное, забыли, пока закрывали дверь, — сказал он, изобразив мой обычный удар ногой по косяку. — Не знал, можно ли оставить его здесь, у охраны.
— Разумеется, мы платим этим людям хорошие деньги. Мне жаль, что я причинила вам такое беспокойство.
Мы замолчали. Каждый из нас ждал, когда другой сделает следующий шаг. Наконец он заговорил:
— Ладно, значит, мы встретимся в выходные, да?
В тот же вечер я показала ему все, что он хотел.
Хуани оставили в школе, и у меня было прекрасное настроение, а этот человек все-таки прождал меня больше полутора часов, чтобы передать мне телефон из рук в руки. Так что я решила, что могу по крайней мере показать ему пару домов, раз уж дело было для него таким срочным, и он не пытался этого скрыть. Наверное, он недавно развелся и теперь ищет новую крышу над головой. Но разведенные не часто селятся в Лос-Альтосе, разве что те, у кого есть дети, и они не знают, что же с ними делать по выходным. Или если это брошенная женщина, которой дом достался при разделе семейного имущества. Наш поселок — не то место, где хотят жить одинокие люди. Лос-Альтос — место уединенное, это не всегда плохо, даже, наверное, наоборот, хорошо. Но осознавать, что ты отрезан от всего остального мира, для кого-то лучшее из удовольствий, а для кого-то — ночной кошмар.
