И не обманул. Керра даже подмигнула барду, унося пустые тарелки, — мол, почаще б таких милых девушек приводил. Риннолк и вправду была мила, улыбчива и почти беззаботна, легко завоевав симпатию Тоннту и Керры. От глаз барда между тем не укрылось, что хоть ела она по-военному быстро, но ножом и вилкой пользовалась легко и привычно, а маленькую чашку с эффе держала за ручку аккуратно, двумя пальцами, изящным движением поднося ко рту. Наверняка благородного происхождения — возможно, самый младший ребенок, ничего не наследующий. Такие, не имеющие ничего, в общем-то, кроме своего имени, нередко подавались на Пограничье. Самые гордые отказывались от всякой связи с родными, называясь другим именем. Риннолк… Кайса задумался. Где-то он явно читал что-то такое… В «Природе радуги»? Там в самом начале упоминались мифы, связанные с этим явлением, — что-то про ведьм, колдующих в лесах, и маленьких человечков в шляпах с перьями сороки. И еще там был интересный персонаж под именем Кинлэ тиа Риннолкас — Терновниковый Король, к которому периодически обращались герои легенд.
— «Терновник»… Забавное прозвище, — Кайса отпил успевшего остыть, но все равно вкусного эффе и внимательно взглянул на девушку.
— Имя, — не моргнув глазом, ответила та. — И вправду забавное.
«Если и врет, то очень умело, — недовольно подумал Кайса. — Хотя мне действительно ни к чему ее имя…»
Интересный человек попался ему на пути все-таки. Такой, что при всех положительных моментах знакомства, легко решится его с этого самого пути столкнуть. Кайса неожиданно почувствовал себя персонажем старой сказки, героем из тех, которые идут на сговор с нечистью, чтобы добиться чего-то важного. Только чего ему нужно будет добиваться и при чем здесь наемница, Кайса еще не знал. Но уже было интересно — а это завораживало.
Постепенно они разговорились. И в процессе болтовни ни о чем выяснилось, как всегда, достаточно много, чтобы сделать определенные выводы. На этот раз выводы заключались в том, что будь оба еще немного более упрямые и менее миролюбивые, то из них вышли бы замечательные во всех отношениях враги. Не смертные, не кровные, но вполне серьезные и опасные, из тех, что не балуются взаимными шпильками и дуэлями «до первой крови», а бьют сразу, незатейливо и наверняка — в ухо или челюсть, в принципе не желая разговаривать ни о чем. Непонимания брали свое начало в образе жизни наемницы и тайного офицера и заканчивались в совершенно пустяковых спорах, например, о погоде.
