Встав на четвереньки, я скороговоркой выдохнула спасение для своей лошадки:
— Сивка-Бурка,
Вещая каурка,
Стать передо мной,
Как лист перед травой!
Неведомая сила подхватила коня и буквально швырнула к моему лицу, едва не затормозив о тот самый несчастный лоб. Сивка обрадовано потоптался на месте, поднимая каждую ногу по очереди и радуясь свободе. Я усмехнулась. Еще бы! Ни одна сила не свете, пусть даже она будет в десять, в сто раз сильнее моей, не смогла бы противиться заклятию призыва. Оно бы привело ко мне Сивку, будь он даже на другом конце мира. Особая магия особой лошади…
Дальше я додумать не успела, влюбленными глазами посмотрела на Сивку, да так и рухнула в траву.
Очнулась уже в воде…
В носу было мокро, я попыталась вздохнуть, дернулась, вскинула голову и пришла в себя. Сивка посадил меня в какую-то яму посреди ручья. Поскольку она была узкая, но довольно глубокая, мои коленки торчали выше макушки, смешно разъехавшись в стороны. Голова, безвольно опущенная на грудь, обмывалась ледяной водой, и я периодически фыркала в беспамятстве, стараясь дышать.
— Я долго провалялась? — поднять голову было непросто, она все время норовила упасть в сторону. Так, словно ко лбу был привязан тяжелый плоский камень, не дающий удержать равновесие. Сивка наклонил ко мне морду, обнюхал, схватил зубами за воротник и как морковку выдернул из ручья:
— Я уже волноваться начал, — он посадил меня на траву и опустился рядом.
— Солнце село, — констатировала я. — Нам пора возвращаться.
— Давно пора, — согласился мой конь. — Но прежде тебе надо личину навести. Сможешь?
Я попыталась, напряглась и согласно кивнула седой уже головой. Магии было много, а силы мало. Чары удались, но поддерживать их было тяжело.
— Тебе поспать надо, — успокоил меня Сивка. — Завтра лучше будет. Сможешь продержать облик хотя бы до лагеря? А там я тебя укутаю во что-нибудь — Елисей и не заметит.
— Не переживай за меня, — погладила я коня по морде, — и не такое на своем веку переживала. Личина во сне спадет, это точно. Но до тех пор я продержусь.
Слегка приподнявшись, я залезла на спину Сивке. Он поднялся на ноги, и уже повернул было в сторону ночлежки, но тут я вспомнила:
— Нам вода нужна. Для ужина.
— Все нормально, — преувеличено бодро ответил конь. — Мы тебя выжмем. Как раз на котелок хватит.
— Сивка! — я легонько похлопала его по шее. — Я Елисею обещала ужин. Если его не накормить, он нас с тобой ночью сожрет.
Конь фыркнул, изогнулся и схватил зубами висевший на боку котелок. Вздохнул печально, набрал в него водицы чистой, и мы потрусили к лагерю. Не доходя немного, Сивка вдруг остановился.
