Меня разбудила Маша. Открыв глаза и не увидев ничего, кроме темноты, в которой отсутствовали звуки, она жалобно позвала меня. Я проснулась моментально, вскочив и включив фонарик. Девочка широко зажмурилась от яркого света, прикрывшись ладошкой. Дрожащие губы говорили о том, что она готова расплакаться. Я отвлекла ее от страхов завтраком и историей разгадки лабиринта, представив наше незавидное положение, как увлекательнейшее приключение. Поначалу Маша не купилась на мои россказни. У Руслана это получилось бы лучше. Вот уж кто без труда находил с ней общий язык. Но, услышав, что папа, возможно, будет там, девочка успокоилась и едва ли не сама тащила меня за собой.
Но запала ее хватило ненадолго. Пещера не стала светлее и теплее для нее, хотя я старалась нарисовать в ее воображении картинки из сказок о бесстрашных героях таких, как мы. Лабиринт был построен умело, если был рассчитан на подавление психики. Он, казалось, временами настолько сужался, что мог раздавить, временами казался бесконечным, наполненным звуками, производимыми нами и непонятным далеким эхо. Монотонность нашего похода обрекала на вечность мизерных шагов по этому безграничному замкнутому в петлю пространству. Я бы быстро предалась отчаянию, если бы не стрелки на стенах. Как ни смешно это звучало, но у нас были две хорошие новости. Во-первых, нас еще не нашли Ортоновские ребята. Их присутствие не проявлялось даже отдаленно. А во-вторых, у нас появилось вполне конкретное направление, а не беспорядочный маршрут беглецов. Стрелки вели нас. Скрип их движения слышался по мере нашего приближения. Схема походила на использование 'экономного освещения'. Механизм срабатывал на определенном расстоянии. Что бы сказал профессор, окажись он здесь? Я представляла его волнение. Да и Руслан бы с радостью взломал эту кладезь информации.
На ЦУП мы наткнулись неожиданно, как будто просто мимо проходили, даже не заметив светящееся пятно света. Войти в пещеру получилось только со второго раза, так как свет ударивший в глаза, заставил нас, как хорьков спрятаться в темноту. Прищурившись и прикрывая глаза ладонью, мы пытались осмотреть гигантское помещение. Круглый зал, из которого вели двенадцать коридоров, смотревшиеся, как черные дыры на светлом камне стен, сияющем в лучах солнца. С потолка на нас из круглых отверстий лилось голубое небо. Мне хотелось расцеловать это светлое сияющее помещение за освобождение из бесконечного гроба. Только насладившись светом, мы заметили, что посередине зала зиял бездной туннель. Я подумала, что это озеро, хорошо хоть не нырнула. Мой крик, направленный вниз, долго отдавался эхом, пока не затих.
