— По легендам ты доживешь до старости, Лисса.
Надеюсь, что по меркам этого мира старость это далеко за шестьдесят. А не двадцать.
А вот Серафима бы лучше на меня не смотрела, сидя откинувшись на спинку стула. Она, наверное, не хотела врать, чтобы успокоить меня, так как, была в Пустыне дважды. Может, ей лучше вообще не надо было говорить? Пусть идет и поболтает с Ниалом, если ей так хочется поболтать. Да, я ее слегка недолюбливала. Глупая ревность покоя не давала. Но, услышав те слова, что она адресовала только мне телепатически, я прикусила язык. Больше она бы в Пустыню добровольно не вернулась. Во второй раз ведьма не одолела эту кучу песка, она провела там почти две недели. Ее матери пришлось отдать жизнь, чтобы дочь вернулась. Подобный обмен мог произойти только на очень весомую душу. Серафима не простила себя за свою самонадеянную глупость, что привела к таким последствиям. Этот образ проскочил у меня перед глазами. Я выпучила свои глаза, осознавая, что произошло. Серафима кивнула, поднялась и сказала мне на ухо:
— Если придется, я заменю тебя там. Поменяю свою душу на твою. Но, надеюсь, до этого не дойдет.
Я шарахнулась от нее, как черт от ладана. Она безумна! Она сама считает себя виноватой в смерти матери, но, тем не менее, произносит такие слова. Это что, жажда искупления вины?
— Нет, это осознание того, что будет, если ты не вернешься.
Сейчас, будучи уже далеко от замка и его обитателей, я думала, не послышалось ли мне это. Рыжая ведьма, которую я недолюбливала, предлагает мне свою жизнь, если я провалюсь. Видимо, я сильно влипла.
А трое молчали. Самые умные, посмотри на них! Молчание это меня ужасно раздражало. Зачем сидеть с серьезными лицами, строя из себя само сочувствие? Не знаешь, чего сказать, хоть сделай вид, что жуешь. Но…
Лидия — провидица, она знала, чем дело кончится. Она тщательно уже пол часа помешивала чай в чашке. Там дырка должна была образоваться или чай загустеть. Ложка беззвучно двигалась по кругу, помешивающая женщина упрямо хранила молчание. Вот настырная, прям картину с нее пиши! Ничего не сказала, но отпустила со мной своего сына. Эльф — мой Хранитель, как ни крути. Он будет ждать семь дней меня у ворот в Пустыню.
Он тоже молчал. Но шуточки его надо мной закончились. А это ясно говорило о положении вещей. Да, вы что, хоронить меня собрались!?!
Феод молчал. Я-то не против. С его писклявым голосом я бы и помалкивала (хотя мой ларингистический тоже не соловьиный, хе-хе). Но стоит сказать, что маг видел ситуацию объективно в отличие от других: Силла не хотела отпускать сестру; Рос — патриот, он бы и сам пошел, но жребий выпал не ему; Ная — пофигистка; Олег просто слепо верит в меня; Серафима просто слепо боялась своей вины; Ниал — Хранитель, у него особое ко мне отношение. Легче всех Лидии, она уже знает, чем история закончится. А может ей и тяжелее.
