На печальных глазах Ирины появляются слезы.
— О, я охотно воспользуюсь вашим любезным предложением, — отвечает Де-Форрест.
Ирина взволнованно и торопливо заканчивает, обращаясь к Де-Форресту.
— Все, что вы видите — это только старательно раскрашенная декорация, за которой — нищета, убожество, голод, террор. Поймите, что русский народ ждет избавления от большевизма!
Густой дремучей тайгою, бесшумно пробираются два горных шорца[1]. В полумраке меж стволов кедров, мелькают их низкорослые фигурки охотников. Прорвавшийся сверху солнечный луч, будто клинок остроотточенного кинжала, нащупывает скуластое монгольское лицо и скользит но изгибу старинного лука…
Полудикие потомки Чингизхана мягкими ичигами[2] топчут блеклые, сибирские цветы. Косыми глазами они разыскивают добычу.
— Ушла белка, — произносит старший охотник с луком.
— Скрылся бурундук[3] — подтверждает второй, несущий ружье.
— Что теперь делать охотнику?
— Плохо. Беда…
Они подходят к деревянной хижине шамана. На кольях изгороди страшным пугалом торчат рогатые черепа быков, украшенные пестрыми тряпками.
Низко кланяющихся шорцев, встречает старый шаман. Желтое, как высохший пергамент, монгольского типа лицо без страстно и спокойно.
— Какие вести принесли, мои друзья? — спрашивает шаман.
— С тех пор, как охотники на людей пригнали в наши горы целые стада рабов, и провели движущиеся дома на железных колесах,- а скотоводов загнали в табуны, будто животных — наступило очень плохое житье, — говорит старший.
— И моя сестра Айше голодает, — добавляет молодой охотник.
— И ушла белка, скрылся бурундук и наступит голод. Мы пришли к тебе за советом. Ты мудр! Скажи, что делать бедному и обиженному племени горных шорцев?
— Спрошу у великого духа, что живет на вершине Испира. Может быть, он смилуется и даст мудрый ответ на ваши вопросы. Много шорцев со всего Алтая приходят ко мне тайными, таежными тропами…
Танцует, беснуется шаман. Оглушительно бьет бубен. Развеваются пестрые ленты на его отороченной куньим мехом шапке. На старческом лице выступает пот.
Охотники с благоговением ожидают конца заклинания.
Лицо шамана искажено судорогой. У рта появляется пена. Он говорит охотникам:
— Те, что владеют теперь рабами и сгоняют вольных скотоводов в стада, будут царствовать еще пятнадцать зим и пятнадцать лет… Потом смерть на огромных крыльях прилетит из земли, что за далеким морем и страшным, небывалом огнем сожжет их до тла и развеет их прах. Те, что владеют рабами понесут кару… и страшна будет та кара… Терпите, друзья, мои… Ждите радостного дня, когда из страны заходящего солнца прилетят добрые духи…
