Боже мой, еще мгновение — и она сама будет в подобном положении, если не сделает что-нибудь, не скажет что-то, что разрушит это напряжение между ними.
Она оттолкнула его руки, стараясь не замечать, как участился ее пульс при одном только прикосновении к его теплой коже, жестким волосам, крепким рукам.
— Ты просил лишь распустить мои волосы, — с трудом выдавила она. — Ты не говорил, что хочешь написать поэму о них.
— Мне хотелось бы. Но это не мое амплуа, хотя…
— Ты хотел бы быть поэтом? — с удивлением спросила Катрин.
— Нет. — Глаза Рекса все еще были прикованы к ее волосам, которые она откинула с лица. — Нет, — повторил он рассеянно, — я бы хотел не этого; я хотел бы написать… — Он оборвал себя.
Катрин ждала, но, не услышав продолжения, шепнула:
— Продолжай, написать — что?
Он помолчал, затем спокойно сказал:
— Ничего. Забудь.
— Нет! — голос Катрин был полон любопытства. — Я не хочу об этом забывать. Пожалуйста, скажи мне… что ты собирался сказать? Ты хотел бы написать…
Он встал и посмотрел на нее. Глаза его были очень серьезны. Она никогда прежде не видела у него таких серьезных глаз.
— У тебя есть тайная мечта, Катрин?
Пожалуй, у нее нет причин скрывать это, но никакая сила на земле не заставит ее рассказать ему, о чем она мечтает.
— Конечно… Она есть у каждого.
— Я думаю. Есть она и у меня. Но… мою мечту разделяют, по крайней мере, почти все журналисты, с которыми я сталкивался. — Он насмешливо улыбнулся.
— Ага, — наконец-то сообразив, Катрин кивнула головой. — Ты хочешь написать роман.
— Признаю свой грех, мадам.
Его поза была спокойной, даже слегка агрессивной — ноги чуть расставлены, руки на бедрах, но, к удивлению Катрин, в его глазах промелькнуло ожидание… даже какая-то неуверенность… И она поняла, насколько для него важна ее реакция. Неужели он думает, что она будет над ним смеяться?
— Я думаю, что это прекрасно!
И это было действительно так. Его доверие тронуло ее. Его манеры говорили о том, что он вовсе не стремится делиться своими мечтами с окружающими.
— Пишешь ты прекрасно, — продолжала она. — А ты уже решил, какой роман ты хотел бы написать? О, это глупо. Я уверена, что решил.
Настороженность исчезла из его глаз, и Катрин подумала, уж не ошиблась ли она. Но Рекс заговорил, и она забыла обо всем.
— Я видел так много войн, Кейт. И так много страданий. Годами я мечтал сделать что-нибудь, чтобы улучшить этот мир. — Он сделал безнадежный жест рукой. — Разве все мы не хотим этого? Конечно, цель эта недостижима… Как может один человек изменить мир? Но что-то сделать мы можем, и так все это началось… Мы не можем ждать, что правительства начнут эти изменения — в большинстве случаев они стараются удовлетворить только свои собственные цели и амбиции. И они не хотят раскачивать лодку. Но кто-то должен… Я уже представляю себе основную канву моего романа. Два основных действующих лица — мужчина и женщина — президенты соседних стран, двух враждующих стран. В начале романа они встречаются и влюбляются. Конечно, тайно… Они становятся любовниками, и женщина обнаруживает, что она ожидает ребенка, ребенка врага. Перед ними стоит масса проблем, а основная идея книги — предотвратить войну, объединить людей в борьбе за мир во имя их будущего ребенка… во имя будущего всех детей.
