— Ух, Верховная дала. А уж откуда у нее — не знаю. Может, наколдовала, может, злыдни подарили, а может, купила у домовых из человечьего города.
Бяка потрогала материю. Ткань была плотной, но мягкой наощупь, такой замечательной одежды она еще никогда не видела. Обычно существа ходили вообще без одежды, а наряжались только по особым случаям, для красоты.
— Высокое качество, на колдовство не похоже, — с видом знатока сказала Ада. — Ну и зачем тебе такой красивый костюм?
Вилли смутился.
— Я буду официантом сегодня на празднике…
Так весело Ада уже давно не хохотала, с самого утра. Она даже повалилась на спину и засучила лапами в воздухе.
— Ты — официант? — бяка просто захлебывалась от смеха. — Да там все существа умрут от голода, пока ты доберешься до них с подносом. Еще уснешь где-нибудь по дороге.
— Ух, а вот и нет. — Вилли, похоже, немного обиделся. — Зато я заработаю много бублей и смогу купить бякобук.
— Бякобук! — Ада мигом перестала смеяться. — Дашь поиграть?
— А сама заработать не хочешь? Там еще место буфетчицы свободно…
— Это не для меня, — призналась Ада. — Да чтобы я, гордая бяка, подавала мухоморы каким-то фефелам! Да ни за что на свете! Лучше уж всю жизнь буду играть на чужом бякобуке и питаться сушеной рябиной. Фу, гадость какая! — бяка только теперь заметила, что все это время крепко сжимала в лапе рябиновое ожерелье, и отбросила его в сторону.
В норе вдруг потемнело: над самой поляной низко-низко кружило Великое Каркало. Ада даже рассмотрела, как забавно птица поджимает на лету желтые лапы.
— Карр-карр-карр-карр! — донесся хриплый голос.
— Ух, давай-ка на праздник собираться, четыре часа уже, — сказал Вилли, — не опоздать бы. Пока доберемся, а мне еще переодеться нужно.
— Вот зануда. Ех-хо! Одевайся и почапали! — бяка подпрыгнула и забила хвостом.
"Скоро я буду играть на бякобуке, — думала Ада. — Здорово, даже не верится! А Ваське ни за что не дам, как бы ни просила. Даже если на колени встанет."
Ада и Вилли тронулись в путь к Пещерной поляне. Идти было неблизко, но в этом лесу они с детства знали каждый кустик, каждую канаву. По этой тропе они шагали тысячи раз и не ждали сегодня никаких неожиданностей.
Перед началом великого праздника существ в лесу было полным-полно. Все, даже самые ленивые, повылазили из своих нор, гнезд и шалашей на тропинки и просеки. Но люди, тут и там бродившие по лесу с грибными корзинами, по-прежнему ничего не замечали, хотя существа были не так уж и малы — кто по колено, а кто и по пояс человеку. Если грибник слышал хруст ветки, он думал, что это зверь. И как бы быстро не оборачивался человек, проворная бяка все равно успевала спрятаться раньше. Заслышав уханье, человек поднимал голову, надеясь разглядеть в ветвях сову. На самом-то деле это ухал ухарь… Яркий свет вдали человек принимал за костер, или даже за лесной пожар, хотя это свечение скорее всего исходило от оранжевого злыдня.
