26.12.1985. Под окна к Аверинцевым; там встречаюсь с Ваней, которого папа оставил возле подъезда уйдя в поликлинику. И Ваня издали присматривался к моей шубе, не узнавая и боясь пьяного. Аверинцев прошел из поликлиники, где не застал врача, весь простуженный и опухший. Еще года 3 или 4 назад он жаловался, что болеет всю зиму подряд. Летом он тоже покупает сунорэф.
29.12.1985. С Машей и Ваней, с Катей мы как безумные играли в снежки, пока они не перестали бояться снега в лицо, застудили руки и промокли. «Я не могу, чтобы кого-нибудь не победить», сказал Ваня. Рената в это время с Аверинцевым говорила о просьбе Афанасьева из «Правды» дать о чем-то насущном интервью, о позорном отказе нашей иерархии взяться за восстановление и открытие храмов. «Мы народ очень догадливый», русские, «но ненадежный», сказал Аверинцев. Христианство перешло от романтизма к — трезвости!
7.1.1986. У Николы очень краткая служба, едем туда семеро в нашей машине; какая бесспорная семья Аверинцевы. Катя после причастия горда, легкомысленна; Ваня спешит к машине. На обратном пути Аверинцев спрашивает, что нас ждет теперь, если из самых разных мест, самых важных, ему звонят просят высказаться. «Что мы можем сказать, мы уже знаем, а что вы скажете...» Как он свободен! Любит и ищет лучшее. Думает о восклицательных знаках на социалистических лозунгах, сравнивает с западным трезвым марксизмом, например Брехта, — Маяковского, к Марксу совсем непричастного. Именно из-за полной непричастности России марксизму... etc. Анекдот: грузин учит попугая: «Скажи дядя!», сердится, бьет по голове, в гневе бросает в курятник. На следующее утро попугай разбивает готовы курам, учит их: «Скажи дядя!» Радостный, играющий,
333
наблюдающий, работающий, открывающий и утверждающийся ум. Никакого рабства.
8.1.1986. После вчерашнего: как гнетет свое убожество и как устаешь от старого хлама сознания.
5.2.1986. Читал Аверинцева предисловие к Жильсону, он так же умен, как Жильсон, и так же ускользает. Человек отвоевал себе пространство и стоит за него, стойте-де и вы; здесь нет последней щедрости, есть отшатывание и суд, нет безусловной отдачи.
8.3.1986. Аверинцев звонил, он едет в Ленинград. Ему звонила Удальцова и спросила, кто, не из его ли людей, написал рецензию в «Новом мире» на «Культуру Византии». Она сказала, что рецензия скорее хорошая.
23.3.1986. Аверинцев звонил, я рассказывал ему только о Ренате, безбожно ифая роль доброго забывшегося опекуна. Откуда столько скоморошества. Говорят, Пушкин в обращении с людьми пародировал свой образ у них. Аверинцев может понять всё, но не успевает, он не отдается целиком делу понимания, обязан строить и поддерживать строй.
