– А мы, по-твоему, сможем этим довольствоваться? – с сомнением спросила Алана.
– Со временем, любимая, – заверил ее жених.
В сиднейскую квартиру они вошли вместе.
Киран Кэллахан снял свой пиджак и отбросил его не глядя, он не мог оторвать глаз от своей возлюбленной.
– Каким же напыщенным дураком я был! Притом что я обожал свою мать, я никак не мог понять безутешности отца, его тоски и отчаяния. Я даже втайне негодовал на него за это. Мне хотелось встряхнуть его как следует, чтобы он, нестарый еще человек, заставил себя зажить по-новому… И в то же самое время я сам изводил себя тоской по тебе, которую решился забыть, но так и не сумел. – Он поднял Александру на руки и стал кружить. – Боже, в каком же аду я прожил все эти годы, когда не то что близким, себе не хотел признаться, что безумно тебя люблю.
– Теперь мы вместе, – прошептала она, обняв его за шею и осыпая поцелуями его лицо.
– Как же я счастлив! – воскликнул Киран.
– Сегодня день траура, – напомнила ему возлюбленная.
– Наш траур длится уже три года, Алекс, – сухо отозвался он.
– Прости, любимый, я ни в чем не хотела тебя упрекать.
Гай поставил любимую на ноги и, продолжая любоваться ее красивым лицом, проговорил:
– Как ты считаешь, милая, насколько серьезен Гай в своих намерениях?
– Поверь мне, Киран, более чем серьезен. И Алана, невинная душа, она обожает его… На поминках ты совсем не ел. Ты, верно, голоден. Я накормлю тебя, любимый.
– Ты не возражаешь, я налью себе виски? – крикнул он из ее кабинета.
– Как хочешь, дорогой. Но у нас проблема!
– Что еще такое?
– Холодильник совершенно пуст, – с виноватой улыбкой объявила Алекс, появившись на пороге комнаты. – Тебе не повезло, любимый. Я никудышная хозяйка.
– Нет даже яиц? – удивился Киран.
– Есть. Яичница тебя устроит?! – обрадованная таким выходом, воскликнула Алекс.
– Я не привереда, – ответил он.
Они разделили трапезу, затем разделили душ. Оба удивляли друг друга небывалой чуткостью и уступчивостью.
– Дай-ка я, – попросил Киран, забирая полотенце из ее рук.
Алекс тотчас уступила его просьбе.
Он в который раз любовался ее безупречным сложением. Она ласкала его выгоревшие на солнце волосы. Она обхватила его за шею, когда он понес свое сокровище в спальню.
– Наверное, я плохой сын и брат, если все, о чем могу думать в эту минуту, – это ты, Алекс.
– Даже если ты действительно отвратительный сын и брат, ты самый лучший в мире любовник, – заверила его Александра Радклифф.
Киран приложил все силы, чтобы подтвердить это.
